«Человек - это тайна и ее надо разгадывать всю жизнь» (Ф.М. Достоевский).

В древнеиндийском трактате «Ветки персика» говорится, что три источника имеют все влечения человека: ум, душа и тело. Влечение ума порождает уважение, влечение души - дружбу, влечение тела - желание, соединение всех трех влечений порождает любовь, и, прежде всего, любовь характеризует меру человеческого в человеке. В древнеиндийской философии человек рассматривался как часть космоса, производная от бытия, то есть в нравственно-этическом аспекте, а человеческая жизнь рассматривалась как бесконечная цепь перерождений.

В древнекитайской философии человек рассматривался как микрокосм, который соединен с космосом тысячью незримых связей, и они постоянно действуют друг на друга. Человек возникает после того, как изначальный эфир (ци) делится на два противоположных начала: Инь и Ян (свет и тьму). Он призван преодолеть эту «расколотость» мира, т.к. объединяет в себе темное и светлое, мужское и женское, активное и пассивное.

А. Лосев: «Человеческое в античности есть телесно-человеческое, а не личностно-человеческое». Сократ сделал проблему субъекта (человека) основной проблемой своей философии и выдвинул лозунг «Познай самого себя», т.е. «познай, кто ты есть и будь им». Его ученик Платон: «Человек - двуногое существо без перьев (с широкими ногтями)». Аристотель: «Человек - это политическое (общественное) животное». Протагор: «Человек - мера всех вещей».

В средние века проблема человека приобретает некоторую самоценность. Христианство явилось почвой средневекового персонализма. Августин Блаженный говорил, что человек - это разумная душа, существующая независимо от тела. Согласно Фоме Аквинскому, человек - это существо промежуточное: между животными и ангелами.

В эпоху Возрождения высшей ценностью становится человеческая личность и ее свобода. Д. Пико делла Мирандола: «Человек - творец самого себя».

В XVII веке Р. Декарт определял человека как мыслящую вещь (двойной человек). Б. Паскаль: «Человек - это мыслящий тростник». Б. Спиноза: «Человек - это сложная тело во Вселенной, которому соответствует идея, мыслящая саму себя». В XVIII веке существовали две тенденции в понимании сущности человека:

естественно-научная (Д. Дидро, Ж.О. Ламетри),

социальная (Гельвеций, Гольбах).

Ж.О. Ламетри: «Человек - это машина, механизм» (трактат «Человек - машина»).

Гельвеций: «Человек личностью не рождается, а становится тем, кто есть в результате воспитания». Б. Франклин: «Человек - это животное, производящее инструменты». Кант: «Человек - существо, предназначенное для общества». Вопрос «что есть человек?», по Канту, сводился к трем вопросам:

• 1. что я могу знать? (теоретический анализ),
• 2. что я должен делать? (практический анализ),
• 3. на что я могу надеяться? (этический уровень исследования духовных свойств, намерений человека, на этом уровне он развивает ответственность и вменяемость).

Поступки человека происходят вследствие осознания своей самости. Личность - индивидуальность особого рода. Фихте: «Человек - это Я порождающее не - Я».

Гегель: «Человек - единство трех начал:

• 1. субъективный дух;
• 2. объективный дух;
• 3. абсолютный дух».

Духовные явления проявляют себя как социальные: во-первых, в индивидуальном развитии, во-вторых, в историческом развитии. В человеке происходит отчуждение природной самости.

Л. Фейербах в своей философии рассматривает живого, конкретного человека. Человек - это телесное, психофизическое существо, неотделимое от природы. Сущность антропологического принципа его философии: человек - высшее существо природы, тело - основа целостности человека. Основа общественных отношений - в природных, физиологических факторах. Природа существует благодаря противоположности Я и Ты, мужского и женского начал.

К. Маркс: «Человек - это совокупность всех общественных отношений».

С. Кьеркегор: «Человек - единство конечного и бесконечного». Ф. Ницше: «Человек - существо промежуточное между животным и сверхчеловеком. Сверхчеловек - человек, способный себя превзойти. Человек - путь, канатная дорога над пропастью, ведущая от животного к сверхчеловеку».

З. Фрейд: рассматривал три основных уровня в структуре личности:

• 1) бессознательное - Оно (Ид) - самый нижний и самый мощный пласт, находящийся за пределами сознания, где хранятся прошлый опыт, биологические импульсные влечения и страсти, неосознанные эмоции.
• 2) на фундаменте бессознательного возвышается небольшой этаж предсознательного, это то, с чем человек постоянно имеет дело, - это его Я (Эго).
• 3) последний этаж - Сверх-Я (Супер-Эго) - это сознательное, находящееся над Я, выработанное историей человечества и существующее в системе науки, морали, искусства и культуры. Это идеалы общества, социальные нормы, религиозные запреты, с которыми человек должен считаться.

Главным стражем Я является Сверх-Я. В ответ на греховные, неосознанные побуждения Сверх-Я терзает Я упреками совести и чувством вины. От Оно берет начало все, что именуется психическим, бессознательным. Именно эта сфера, подчиненная принципу наслаждения, удовольствия, оказывает решающее воздействие на поведение человека, определяет его мысли и чувства, а через них - и действия. Человек - это «машина», движимая относительно постоянным комплексом сексуальной энергии (т.е. либидо).

В XX веке Н. Бердяев, Ж.П. Сартр: «Человек - это существо свободное, творческое». М. Хайдеггер: «Человек - это экзистенция, обителью его экзистенции является язык. Значит, человек - это, прежде всего, язык». Ю. Хабермас: «Человек - это существо интерсубъективное».

Изменение условий функционирования современного общества ставит в приоритетный ряд научных исследований изучение роли человеческого фактора. В настоящее время считается общепризнанным факт усиления значимости личности, выступающей как главный источник социального прогресса, субъектом которого является активно действующий, созидающий человек.

Вслед за Сократом, в античной философии много внимания уделялось определению природы человека. Религиозные мыслители занимались глубокими научно-философскими исследованиями человека, пытаясь объяснить непонятные и удивительные его свойства, как например, Аврелий Августин (Августин, 2002). Данная тема получила развитие в философскойгерменевтике (греч. hermeneutike – искусство толкования) ХХ столетия. Её представители немецкие философы Вильгельм Дильтей (1833-1911 гг.) и Ганс-Георг Гадамер (1900-2002 гг.) предлагали различные способы понимания человеческих смыслов: вживание, вчувствование, конструирование межличностных ситуаций, то есть попытка встать в позицию другого человека, думать его головой, понять его через эпоху или культуру (Дильтей, 2000; Гадамер, 1998).

В современной философской антропологии существуют два пути исследования человека:
* естественнонаучный – исследовательская позиция предполагает уверенность в том, что человек способен познать сам себя, опираясь на наблюдение, эксперимент и опыт. Человек рассматривается как конечная вещь, предмет с устойчивой структурой. Данный подход распространился в среде естественных наук. Философия пользуется данным подходом, однако учитывает его недостаточность для решения собственных задач;
* гуманитарный, предполагающий, что «человек – это тайна». Данный подход возникает в середине XIX в. как новое понимание человека и возможностей его изучения. В ХХ веке он становится лейтмотивом экзистенциализма. Например, испанский философ Xoce Ортега-и-Гассет (1883-1955 гг.) утверждал, что человек – необычный предмет познания, отличающийся от всех других природных тел. Он индивидуален, многолик и находится в постоянном изменении. Человека, в отличии от остальных явлений природы, невозможно изучать обычными средствами, такими как объяснение, классификация и подведением под известные причинно-следственные связи (Ортега-и-Гассет, 1991).

Подводя итоги изучения философских концепций человека, следует отметить, что человек являлся предметом философского познания, начиная с построения самых древних философских систем и таковым он остаётся и до сих пор. В современной философии также существуют, сохранились и развиваются различные философские концепции человека. В 1990-е гг. в отечественной философской литературе появляются более широкие, целостные концепции человека. Проблема человека в истории философии

Проблема человека является одной из самых важных для всей философии, но особенно актуальна она в переломные периоды развития истории, когда наиболее остро встает вопрос о смысле и цели существования не только отдельного индивида, но и всего общества. Именно такой период переживает отечественная история. Однако, чтобы полнее осознать сегодняшнее состояние философской антропологии, необходимо ознакомиться с историческим очерком ее развития.

• Анимизм (от лат. anima, animas - дух, душа) - совокупность фантастических представлений о наличии души как независимого начала у человека, животных, растений и других предметов.

Человек в философии Древней Индии мыслится как часть мировой души. В учении о переселении душ граница между живыми существами (растениями, животными, человеком) и богами оказывается проходимой и подвижной. Но важно заметить, что только человеку присуще стремление к свободе, к избавлению от страстей и пут эмпирического бытия с его законом сансары-кармы. В этом пафос Упанишад.

Наряду с учением Конфуция и его последователей, в древнекитайской философии следует отметить и другое направление - даосизм. Основателем его считается Лсю-цзы. Исходной идеей даосизма является учение о дао (путь, дорога) - это невидимый, вездесущий, естественный и спонтанный закон природы, общества, поведения и мышления отдельного человека. Человек должен следовать в своей жизни принципу дао, т.е. его поведение должно согласовываться с природой человека и Вселенной. При соблюдении принципа дао возможно бездействие, недеяние, приводящее тем не менее к полной свободе, счастью и процветанию.

Философская антропология Нового времени формируется под влиянием зарождающихся капиталистических отношений, научного знания и новой культуры, получившей название гуманизм. Если религиозная философия средневековья решала проблему человека в мистическом плане, то философия эпохи Возрождения (Ренессанса) ставит человека на земную основу и на этой почве пытается решить его проблемы. В противоположность учению об изначальной греховности человека, она утверждает естественное стремление его к добру, счастью и гармонии. Ей органически присущи гуманизм и антропоцентризм. В философии этого периода Бог не отрицается полностью. Но несмотря на пантеизм, философы делают своим знаменем не его, а человека. Вся философия оказывается проникнутой пафосом гуманизма, автономии человека, верой в его безграничные возможности.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

хорошую работу на сайт">

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Человек как предмет философии

Введение

1. Философская антропология

2. Сущность человека

4. Человек и сфера “должного”

5. Законы, правила и нормы

Заключение

Введение

Человек - наиболее уникальное и одновременно универсальное существо, что предопределяет «вечность» его проблемы в динамике культуры и философии и сложность его однозначного определения. Проблематичность последнего состоит, с одной стороны, в неизбежной пристрастности взгляда на самого себя. В этом плане философия человека - это всегда вариант философского самопознания (М. Бубер). С другой стороны, его полное определение возможно лишь через описание мира человеческого бытия, однако при этом оказывается, что «человек - это в известном смысле все» (М. Шелер).

Являясь точкой пересечения самых различных проекций бытия, человек в широком смысле может быть определен как конкретное единство микрокосма, микротеоса и микросоциума. Человек как микрокосм («малый мир») вбирает в себя основные законы организации жизни и природы. В качестве микротеоса («малого бога») он соотносится с абсолютными ценностями, отражающими идеал совершенной личности. Как микросоциум он является носителем самых разнообразных общественных ролей и отношений. философия антропология человек когнитивный

В узком смысле человек может пониматься как биосоциальная или биопсихосоциальная целостность, генетически и функционально обусловленная развитием природы и общества. Данная модель позволяет объяснить человека не только в философском, но и в научном аспектах, однако своеобразие собственно философской постановки проблемы здесь несколько нивелируется.

Наиболее классической в философии считается так называемая триадичная (триединая) модель человека, предполагающая его рассмотрение в единстве таких составляющих, как тело, душа и дух. Идея тепа в философии отсылает к природным основаниям человеческого бытия. Однако одновременно оно выступает как продукт социальной и культурной эволюции, устанавливающей определенные границы и каноны «естественности». С феноменом души (особая жизненная энергия, которая, будучи сама бессмертна, очерчивает сроки земного существования человека) философия традиционно соотносила проблематику жизни и смерти, свободы и творчества. Понятие дух обращено к описанию не столько индивидуального, сколько общего, и даже всеобщего, в человеке. Началами, составляющими основу подобной всеобщности личности, в философии чаще всего назывались разум и социальность.

Используется еще один категориальный ряд для реконструкции феномена человека: индивид, индивидуальность, личность. Индивид - это человек как отдельно взятый представитель человеческого рода в целом. Индивидуальность - совокупность уникальных черт личности, отличающих ее от других. Личность - это человек в аспекте его социально-значимых и индивидуально-психических характеристик.

Выделяют следующие стратегии интерпретации человека в философии: натурализаторская, экзистенциально-персоналистская, рационалистическая и социологизаторская.

Согласно натурализаторской концепции человек - это элемент природы, подчиненный единым с нею законам функционирования и не имеющий ничего сверх того, что невозможно было бы в других природных образованиях. Человек здесь рассматривается по аналогии с животными и сам является не более, чем животным (его оценка колеблется в оппозициях «венца природы» (Ж. Ламетри, Д. Дидро, Г. Спенсер, Э. Уилсон и др.) и «несостоявшегося», биологически ущербного животного (Фр. Ницше, 3. Фрейд, А. Гелен и др.)).

Экзистенциально-персоналистская парадигма понимает человека как особое начало в мире, не сводимое к каким-либо внешним законам (природным или социальным), но объяснимое лишь исходя из его индивидуального опыта и проекта. Его существование в мире - это всегда уникальный опыт свободы, посредством которой человек сам выбирает себя. В развитии этой традиции можно выделить: а) религиозный персонализм, акцентирующий значимость внутреннего духовного опыта, ядро которого составляет свобода воли (Августин, русская религиозная философия, современный персонализм); б) собственно экзистенциализм (Ж.-П. Сартр, А. Камю, М. Хайдеггер и др.), укореняющий личность не в Боге, но в ее собственной экзистенции.

Для рационалистической (классический рационализм от Платона до Гегеля) стратегии сущностной особенностью человека становится наличие у него разума, сознания, что позволяет ему постигать глубинные связи и законы внешней действительности, планировать в соответствии с полученными знаниями свои действия. При этом для рационалистической философии разум лежит в основании не только человеческого, но и природно-космического бытия.

В социологизаторской модели (марксизм, структурализм, символический интеракционизм) человек выступает продуктом не столько биологической, сколько социальной эволюции. Кредо этой модели наиболее емко выразил К. Маркс, сказав, что «сущность человека есть совокупность всех общественных отношений». Только посредством социализации человек преодолевает в себе природное, и только в обществе он может действительно реализовать себя.

1. Философская антропология

Предметом философии человек становится в такой философской дисциплине, как философская антропология, изучающей человека, его специфику по сравнению с другими живыми существами, его место в универсуме (мире), особенности его существования и мировосприятия. В отличие от культурной антропологии, занятой изучением образа жизни и сознания людей конкретных культур, философская антропология фиксирует свое внимание на основных чертах человека как рода. В то же время она может включать в себя и включает изучение человека как индивидуальности, как субъекта уникальных переживаний (экзистенциальные проблемы).

Надо иметь в виду, что в качестве самостоятельного раздела философская антропология сформировалась приблизительно к XVIII в., однако выяснение специфики человека - это ведущая задача всякого философствования. За гносеологическими (теоретико-познавательными), онтологическими, социально-философскими поисками всегда стоят главные вопросы, которые очень хорошо сформулировал Иммануил Кант в своей системе философской антропологии: Что я могу знать? Что я должен делать? На что я смею надеяться? Эти три вопроса, по Канту, сводимы и заключены в последнем, четвертом вопросе: Что такое человек?

Философская антропология стремится понять и ставит такие проблемы:

Каково положение человека в мире, какое место занимает он в иерархии вещей и существ? Является ли человек случайным эксцессом бездушной природы или же он причастен высшим силам? Он - только маленький частичный фрагмент мироздания, или он - микрокосм (маленький космос), зеркало мира как целого?

Какова природа и сущность человека? Чем он отличается от животных?

Существует ли то, что мы называем свободой, и в какой степени человек свободен? Какие виды необходимости господствуют над ним и может ли он преодолеть их?

Человек - разумное существо или же существо, руководимое влечениями и страстями? Каковы возможности разума и какова мера влияния бессознательного на наше мышление и поведение.

Что такое смерть, как человек должен относиться к ней?

В чем смысл жизни? Есть ли у каждого из нас конкретное предназначение и как можно "стать собой"?

Какое реальное место занимают в человеческой жизни любовь, справедливость, мужество и другие важнейшие духовные ценности?

Ни на один из этих вопросов нет окончательного и исчерпывающего ответа. Люди каждой новой эпохи дают свои ответы, заново осмысливая свое собственное положение в мире. Исходя из сказанного, следует ответить на ключевой для антропологических изысканий вопрос: каково место человека в мире?

Первый ответ был характерен для периода античности - это ответ космоцентрический. Он означал, что Космос - мировой порядок - это живое телесное целое, а человек - микрокосм, маленькая модель единой одушевленной вселенной.

Второй ответ - теоцентрический. Он типичен для средневековья. У истоков истории стоит единый Бог-творец, создавший мир из ничего. Человек создан по образу и подобию божьему, он, как и творец, наделен свободой воли. Однако человек греховен, так как воспротивился воле творца. Бог - промыслитель и судья всех человеческих дел.

Третий ответ - антропоцентрический. Он господствует в философии с начала Нового времени и по сегодняшний день. Антропоцентризм исходит из того, что мы ничего толком не знаем в мире, кроме самих себя, и на весь мир смотрим только через призму собственно человеческих потребностей и интересов. Антропоцентризм возвышает человека, но он чреват субъективизмом, практической и познавательной само замкнутостью.

2. Сущность человека

Вопрос о природе человека - также один из центральных в философской антропологии - это вопрос о его эмпирическом (природном) отличии от всех других живых существ, а вопрос о его сущности - это вопрос о тех его глубинных качествах, которые определяют его специфику и внешне проявляются в чертах, свойственных "природе".

Природа человека глубоко противоречива, поэтому человек всегда выступает загадкой для самого себя. С одной стороны, человек - существо физическое, телесное, подчиненное всем законам биологии и физиологии. Он захвачен влечениями, в нем сильны бессознательные импульсы, им владеют инстинкты и страсти, он легко впадает в страх и гнев. Являясь как бы "вещью среди вещей", человек детерминирован своим прошлым (биологией).

С другой стороны, человеческая природа являет нам сознательность, разумность, способность ясного понимания и осмысления обстоятельств. Человек может познавать объективные характеристики действительности, даже если они прямо не отвечают на его биологические потребности. Человек демонстрирует способность быть нравственным, подниматься над своими естественными влечениями и делать свободный выбор. Тогда оказывается, что он вовсе не подчинен полностью прошлому, не похож на "вещь". Сознание, разум и свобода присущи природе человека. Человек над биологией надстраивает биографию.

Именно эта двойственность всегда заставляла философов искать сущность человека, отличающую его как особое существо от биофизических проявлений его природы. Существует три возможных варианта решения данной проблемы.

1. Сущность человека духовна. Эта версия характерна для всех религиозных и эзотерических (тайных) учений. В соответствии с ней истинная самость человека не имеет отношения к эмпирическому миру. Так, в соответствии с христианством Бог наделяет человека единством духа и души, способных подняться над инстинктами и телесными требованиями, а также над любыми соблазнами материальной жизни. Человек духовен и потому способен господствовать над плотью. В соответствии с эзотерическими учениями истинное "Я" человека - духовная монада (единица) - просто сменяет из жизни в жизнь разные тела, которые служат лишь средством для самосовершенствования.

2. Сущность человека - разум. Эта версия сформировалась в Новое время (рационализм). Она предполагает, что разум - особая самостоятельная инстанция (дух) и человек отличается от животных именно разумом - умением логически мыслить, познавать себя и мир. Разум позволил человеку выделиться из животного царства, используя силы самой природы, и он же залог грядущего счастья и прогресса в обществе.

3. Сущность человека - предметно-деятельная, социокулътурная. Решающую роль в утверждении этой версии сыграли работы Карла Маркса. Человек выступает здесь как существо, которое не пассивно приспособляется к природе, а активно приспосабливает природу к собственным потребностям. Он переделывает ее в трудовом процессе, ставит все новые и новые цели, создает "вторую, очеловеченную природу" - мир культуры. В труде, преобразуя окружающую действительность, человек и проявляет себя как разумный и свободный, ибо творит "по меркам любого вида, в том числе и по законам красоты". Являясь существом трудовым, человек выступает и существом социальным. Он не может трудиться вне общения. Покорение природы и преобразование ее в культуру связано с постоянным взаимодействием людей, со складыванием социальных групп. Поэтому сущность человека - это "совокупность всех общественных отношений". Не биологические черты человека определяют самое существенное в нем, а его социально - групповая принадлежность.

3. Возникновение наук о человеке

Такая удобная ситуация мирного сосуществования была нарушена с возникновением наук о человеке во второй половине прошлого века (психологии, истории, социологии и многих других, не говоря уже о том огромном влиянии, какое было оказано биологической теорией эволюции). Здесь уместно вспомнить яркое высказывание Г. Тэна, сделанное в 1870 г.: “Наука, наконец, дошла до человека. Вооружившись точными и всепроникающими инструментами, доказавшими свою измерительную силу на протяжении трех столетий, она направила свой опыт именно на душу человека. Человеческое мышление в процессе развития своей структуры и содержания, его корни, бесконечно углубленные в историю, и его цветущие вершины, возвышающиеся над полнотой бытия,-- вот что стало ее предметом”.

Конечно, нельзя не отметить, что стиль мышления “точного естествознания” и прежде был предметом увлечения философов: геометрические методы вдохновляли философию Декарта и Спинозы, влияние эмпирических методов скрупулезного наблюдения явно просматривается в локковском исследовании разума, которое Кант метко назвал “физиологией понимания”, да и сам Кант нашел в ньютоновской механике модель, послужившую источником идей, лежащих в основе его доктрины человеческого знания; у Юма мы находим явно выраженное мнение о применимости ньютоновских методов в области “моральных наук” (а сколько других мыслителей претендовали на то, чтобы считаться ньютонами в своих дисциплинах!). Но все это были попытки найти применения когнитивных процедур, заимствованных из точных наук, внутри самой философии, тогда как смысл приведенного высказывания Тэна заключался в призыве вытеснить философию из сферы человеческого бытия, до которой наконец “дошла наука”. Трудно отрицать, что такое мнение имело под собой определенную почву и что после впечатляющего развития наук о человеке это мнение оказало исключительное влияние на духовность нашего времени.

Может ли быть оспорено это мнение? Безусловно, может, и по крайней мере двумя способами. Во-первых, критика могла бы опереться на результаты различных исследований, проведенных в последние десятилетия в рамках философии науки. Они достаточно убедительно показали, что научные теории (рассмотренные не только как некие общие гипотезы, но и как определенные реализации требований, предъявляемых методологическими критериями) приобретают свою форму в некоторых общих концептуальных рамках, которые принято считать “метафизическими”; хотя смысл этого термина, вероятно, не вполне корректен, все же есть достаточные основания сближать его с тем, что мы называем философией. Это позволяет нам учитывать герменевтический компонент науки, которым, к сожалению, часто пренебрегали, но в настоящее время за. ним признается все большее значение. Герменевтический компонент не только задает предварительное ориентирование в процессе конструирования теорий, но постоянно наличествует в их эволюции, взаимодействует с ними по принципу обратной связи, участвует в определении релевантности фактического и экспериментального материала, играет важнейшую роль в процессе выбора теории. Если это верно по отношению к физике, химии, биологии и космологии, то еще вернее по отношению к наукам о человеке; определенная философская концепция человека лежит в основаниях любой психологической, социологической, экономической, исторической, лингвистической или кибернетической теории (и наоборот, по принципу обратной связи, развитие этих научных областей способствует определенной ревизии общефилософских концепций человека).

Второй путь критики, направленной в адрес концепции вытеснения философии, заключается в том, чтобы указать такие аспекты или измерения человеческого бытия, такие специфически человеческие проблемы, которые вряд ли могут быть поняты и решены посредством одних лишь наук о человеке. Став на этот путь, однако, не следует истолковывать эту критику как признание некой недоступной для наук “остаточной” сферы. Именно такая ошибка совершается, по крайней мере неявно, теми, кто полагает, что философия вынуждена “отступать” перед натиском прогрессирующих наук, оставляя за собой лишь самые неприступные для такого наступления районы. Это вполне согласуется с позитивистскими нападками на философию, когда последняя отождествляется с примитивным, туманным, неясным подходом к исследованию вещей, который неизбежно должен уступить место научным объяснениям явлений. В противовес подобным утверждениям мы считаем, что философии есть что сказать даже в тех областях, в каких наука достигла своих наиболее впечатляющих успехов, ибо сами эти успехи не только не приводят к утрате значения, элиминации философских проблем, но, наоборот, еще более подчеркивают это значение, а часто и способствуют постановке новых проблем философского ранга. Возьмем хотя бы современную физику: ни теория относительности, ни квантовая теория не дали окончательных решений, не “устранили” такие классические проблемы философии природы, как проблемы времени, пространства, причинности и детерминизма; напротив, развитие этих теорий сообщило этим проблемам еще более острый характер. Точно так же современные достижения биомедицины поставили перед человечеством ряд новых этических проблем, которые выходят за рамки компетенции этой науки и являются серьезным вызовом этике и философии человека.

4. Человек и сфера “должного”

Философы всегда пытались определить специфику человека и чаще всего видели ее в разуме: “рациональное существо” или “разумное животное” -- наиболее классические определения человека. Иногда подчеркивались иные аспекты, например, “быть политическим животным” или “быть творцом истории”, “обладать языком”, “быть способным к религиозному отношению к миру”. Но это не мешало науке распространять свое влияние на эти сферы: психология, социология, политическая наука, лингвистика, религиоведение -- примеров предостаточно. Все эти аспекты, конечно, еще ждут и своего философского исследования, без которого они вряд ли могут быть вполне понятны: здесь, однако, мы предпочтем, как кажется, более ясный и потому более “оперативный” способ выяснения специфики человека, состоящий в том, что эта специфика не сводится к указанию признаков, выделяющих человека из всех прочих живых существ, но требует для своего понимания методологического подхода, отличного от методов науки.

Такая специфическая характеристика может быть кратко выражена в утверждении, что каждое человеческое действие связано с наличием некоторого “как должно быть”. Во избежание недоразумении сразу отметим, что отнюдь не все, что делает человек, является собственно “человеческим действием”. Например, когда мы едим, дышим или непроизвольно отдергиваем руку от пламени, наши действия ничем не отличаются от тех, какие совершают животные. Но в собственно “человеческих действиях”, как бы просты они ни были (не говоря уже о таких высоких уровнях, как моральные действия), обязательно наличествует это самое “как должно быть”, пронизывающее таким образом всю сложную иерархию человеческой деятельности сверху донизу. Ремесленник, делающий, скажем, табуретку, уже заранее знает, какой она “должна быть”, и когда его работа окончена, он оценивает ее результат как более или менее хороший (обычно он признает, что этот результат “несовершенен” по сравнению с тем, что “должно быть”, с тем, что он имел в своем уме и что мы могли бы назвать “идеальной моделью”). То же можно сказать о хозяйке, стряпающей пирог, и вообще о любой человеческой деятельности, целью которой является изготовление какой-то конкретной вещи. Назовем такие действия операциями.

Другие человеческие действия не имеют целью изготовление какого-либо предмета как такового, и в таких случаях “как должно быть”, “совершенство”, “идеальная форма” -- все это скорее относится к способу. каким осуществляются эти действия: речь, письмо, танец, рисование, рассуждение -- примеры таких действий, которые мы назовем исполнениями (к таким действиям обычно применимы характеристики “хорошо” или “плохо”).

Наконец, многие человеческие действия считаются “хорошими” или “плохими” не потому, что они дают в результате “хороший” или “плохой” предмет, и не потому, что они “плохо” или “хорошо” исполняются, а потому, что они совпадают с некоторыми идеальными образцами, которые, как принято полагать, непосредственно соотносятся с такими действиями. Это типично для моральных действий, которые здесь мы назовем действиями в строгом смысле.

Конечно, такие различения делаются исключительно в целях анализа, и нам никогда не следует забывать, что большинство человеческих действий соединяют в себе названные характеристики, которые, правда, играют в таких действиях неодинаковую роль.

Теперь, кажется, мы имеем основания назвать ценностью некоторое совершенство, идеальную модель, некое “как должно быть”, то, что направляет любое человеческое действие; такое именование оправданно по крайней мере двумя обстоятельствами: 1) оценивая человеческие действия, мы обычно прибегаем к терминам “хорошо” и “плохо”, которые сами по себе суть наиболее общие и типичные ценностные предикаты; 2) мы так же привычно говорим, что результат действия имеет огромную или малую ценность, либо вовсе не имеет никакой ценности, в зависимости от того, как далеко отстоит этот результат от конкретного “совершенства”, о котором идет речь в данном случае. Короче, человеческие действия подлежат оценочным суждениям потому, что они ценностно-ориентированы. Ясно, что здесь мы используем понятие ценности в самом общем смысле, но отнюдь не в его “аристократическом” значении, когда говорят о так называемых “великих ценностях”, опираясь при этом на тот простой факт, что понятия “хорошо” и “плохо” употребляются гораздо более широко, чем их специфически моральные репрезентанты.

Целенаправленное и ценностно-ориентированное поведение

Может быть, здесь уместны некоторые пояснения, почему ценности играют роль также и в человеческих действиях простейших уровней -- в операциях и исполнениях. Действительно, легко заметить, что многие животные изготовляют потрясающие по своему совершенству предметы, такие, как пчелиные ульи или гнезда некоторых птиц, или способны к изумительному исполнению -- вспомним соловьиные трели или стратегию охоты некоторых хищников. Однако поведение животных можно назвать целенаправленным, лишь если стать на некую антропоморфную точку зрения; животное не обнаруживает никакой тенденции к достижению “совершенства”. Оно просто следует природному механизму, который, возможно, снабжен устройством “обратной связи”, регулирующим его взаимосвязи со средой подобно тому, как это имеет место в наших компьютерах с гомеостатическими устройствами. Иначе говоря, то, что у животных выглядит как стремление к некоторому “совершенству”, на деле является просто способом их существования-, у животных нет никакого “как должно быть”, к которому они осознанно стремились бы или которое пытались рационализировать.

Напротив, человек предполагает свою цель, представляет ее наперед, и его действия оцениваются по тому, насколько они ведут к этой цели, по степени совершенства, определяемой с помощью этих оценок. Вот почему человек получает возможность пользоваться интенциональными, идеальными объектами так, что некоторые из них могут стать для него целями и ориентирами действий, тогда как животные (насколько нам это известно) способны только к тому, чтобы познавать конкретные наличные материальные объекты. Вот почему все реальные человеческие действия являются интенциональными, в смысле достижения некоторого, более высокого уровня интенциональности, что дает человеку возможность определять еще не существующее положение вещей и принимать решения, воплощающие при своей реализации возможность в действительность, руководствуясь при этом определенными критериями совершенства в достижении данной цели. Таким образом, мы можем установить различие между простой целенаправленностью и реальным ценностно-ориентированным поведением.

5. Законы, правила и нормы

Из сделанных выше различений вытекает следствие, которое можно отнести к числу наиболее важных средств для понимания и объяснения человеческих действий (а следовательно, и для понимания человека). Чтобы понять поведение чисто физических объектов, мы прежде всего представляем их как то, что характеризуется некоторыми свойствами, такими, как масса, заряд, энергия и т. и., и пытаемся вывести это поведение из определенных физических законов, в формулировку которых входят предикаты, выражающие эти свойства (в конкретных случаях эти предикаты могут быть представлены как параметры, измеримые величины). Чтобы понять и объяснить некоторые феномены жизни, мы точно так же пытаемся представить то, что характеризуется определенными предикатами (метаболизм, репродукция и т. п.), и затем вывести поведение живых объектов из биологических законов, в формулировку которых входят эти самые предикаты. Чтобы понять и объяснить более сложное поведение живых существ, в том числе их целенаправленное поведение, мы также прибегаем к специфическим понятиям и соответствующим естественным законам (здесь мы намеренно употребляем это понятие в наиболее общем его значении, чтобы некоторым нередукционистским образом охватить все типы таких законов).

В соответствии с таким образцом объяснения цель не преследуется как таковая, а просто достигается, будучи неким детерминированным естественными законами результатом. В отличие от такого образца ценностно-ориентированное действие совершается не в силу какого-то закона, а в силу некоторой заранее намеченной цели; конечно, такое действие несвободно от подчинения определенным правилам, но сами эти правила, как легко можно видеть, весьма отличаются от естественных законов.

Зададим вопрос: как может быть воплощено в действительность некое “совершенство”, приближение к идеальной модели, к тому, что “должно быть”, т. е. к тому, что существует только в чьем-либо уме, в ходе специфически человеческой деятельности? Иногда возможно получить некоторые “конкретные модели”, которые признаются прекрасными приближениями к искомому совершенству и которым пытаются подражать. Но чаще формулируются определенные правила, благодаря соблюдению которых может быть достигнут хороший результат (это не исключает и одновременного создания упомянутых моделей-образцов). Однако, в отличие от объяснений на основе естественных законов, такие правила вводятся как раз таким образом, чтобы их применение вело к достижению уже известной цели; при этом рассуждают примерно так: “Если вы стремитесь к данной цели, то вы должны действовать так-то и так-то (т. е. вы должны следовать определенным правилам)”. Такого рода “практический вывод” противоположен по смыслу выводу, основанному на применении естественных законов, когда рассуждают так: “Поскольку исходные условия такие-то и такие-то, конечный результат действия -- цель --должен быть такой-то”.

Но это еще далеко не все: естественные законы действуют сами по себе, тогда как правила, по которым действуют люди, применяются интенционально и могут также нарушаться или вовсе игнорироваться. Поэтому можно сказать, что в то время как естественные явления, к числу которых мы отнесем и чисто целенаправленное поведение, происходят в соответствии с законами, ценностно-ориентированное поведение происходит в соответствии с правилами, принятыми субъектами действия (и это опять-таки подчеркивает важность интенциональности).

Мы говорили о правилах, имея в виду то, что мы назвали выше “операциями” и “исполнениями”. В этих специфических контекстах такие правила могут быть названы конститутивными. Такое название оправдано тем, что выполнение данных правил обязательно для того, кто хотел бы осуществить некую определенную вещь (например, чтобы сделать часы, нельзя как попало соединять разные колесики и пружинки, это нужно делать по определенным правилам, соответствующим устройству этого механизма). То же самое можно сказать об играх (например, чтобы играть в шахматы, надо по меньшей мере знать правила этой игры). Применение правил в “исполнениях” менее жестко связано с предполагаемым результатом, да и сами эти правила более гибки (например, чтобы “правильно” пользоваться языком, нужно соблюдать его грамматические и синтаксические правила, но, конечно же, само по себе такое применение далеко не обеспечивает хорошее владение языком; то же самое верно по отношению к технике фортепьянной игры,-- к тому же правила этой игры трактуются гораздо свободнее, чем правила грамматики, и т. д.). Важно отметить, что конститутивные правила говорят о том, “как должно быть” при выполнении какого-то действия, но сами эти правила зависят от того, как устроен (конституирован) предмет, являющийся целью этого действия. Поэтому в таких правилах не заключено реальное долженствование, они внутренне гипотетичны: “Если вы хотите достичь данной цели, то вы, должны действовать так-то и так-то”, но в них нет императива. “Вы должны сделать то-то и то-то, вы должны достичь такой-то цели”.

Рассуждение наше было бы неполно, если бы мы оставили без внимания вопрос о “совершенстве” или “идеальной модели”, о которых шла речь ранее; дело в том, что этот вопрос выводит нас за рамки, в которых выполнение правил рассматривается как условие достижения определенных целей--требование “совершенства”, примененное к цели действия, предполагает выбор наилучшего из всех возможных способов достижения этой цели. Здесь мы подходим к пониманию того, что совершенство безусловно, оно имеет смысл «само по себе», и это чрезвычайно существенно для обоснования того, что понятие ценности уместно также и в тех случаях, когда речь идет об операциях и исполнениях.

Перейдем к тому, что мы назвали человеческими действиями в строгом смысле, образцом которых являются моральные действия. Теперь мы будем говорить уже не о правилах, а о нормах, подчеркивая существенное различие между ними: нормы не “конститутивны”, а “прескриптивны”. Они предписывают действовать таким-то и таким-то образом не потому, что это непременный путь к достижению некой заранее предвидимой цели, а потому, что они приняты как некое безусловное благо, как ценность в себе и для себя. Нетрудно здесь увидеть аналогию с кантовским различением гипотетического и категорического императивов: нормы как бы относятся к семейству категорических, императивов, а цели, из которых они “выводятся”, можно поэтому назвать ценностями в наиболее полном и специфическом смысле.

Подводя итог, можно сказать, что чисто естественное поведение объясняется естественными законами, тогда как поведение людей может быть объяснено правилами и нормами. Существование норм зависит от признанных ценностей. Однако, поскольку в известной мере ценности играют роль и в операциях и исполнениях, то вся человеческая деятельность в конечном счете объясняется наличием определенных ценностей.

Хоть это и кажется излишним, напомним все же, что все эти различения и разграничения проводятся лишь в анализе и нисколько не мешают признанию того, что любое человеческое действие, взятое во всей своей сложности, имеет множество сторон и аспектов, часть которых не связана с ценностями, а обусловлена естественными -- биологическими, физиологическими и т. д.-- факторами. Всякий из таких аспектов может успешно и корректно исследоваться соответствующей научной дисциплиной в отвлечении от прочих аспектов; с одной стороны, это значит, что интенциональность и ценности могут быть исключены из рассмотрения, когда человек изучается, скажем, физиологией, но, с другой стороны, это значит, что когда исследуются собственно “гуманистические” аспекты человеческой деятельности, можно и даже нужно, отвлекаясь от естественных дисциплин, сосредоточиться на интенциональности и ценностях, сделав именно их предметом анализа.

Науки и “как должно быть”

Сказанного уже, по-видимому, достаточно, чтобы понять: наука не может быть лучшим средством исследования тех аспектов человеческого бытия, которые относятся к тому, “как должно быть”. Ведь на протяжении почти всей своей истории ценностная нейтральность науки считалась ее отличительной чертой, ее добродетелью, спасающей от предвзятости и необъективности. В наше время это утверждение уже не произносят столь категорично, имея в виду, конечно, не то, что содержание науки, знание, которое она добывает, может зависеть от принятых людьми ценностей, а просто то обстоятельство, что научная деятельность ценностно-ориентирована (как прежде, так и сейчас, и в будущем), т. е. направляется неким сознательно-ценностным выбором. Дело обстоит именно так, а не иначе, поскольку научная деятельность -- род человеческой деятельности, и в этом своем статусе она не может не ориентироваться на ценности.

Это обстоятельство и создает проблемную ситуацию, когда мы пытаемся определить научный статус “наук о человеке”. В самом деле, то, что мы можем изучать человека с помощью физики, химии и физиологии, не принимая при этом в расчет ровно никаких ценностей, не вызывает сомнений (поскольку это означает, что мы рассматриваем человека всего лишь как некий комплекс физических процессов, химических реакций, как животное, обладающее определенными жизненными функциями); в то же время гораздо проблематичнее то, что таким же образом могут поступать науки, адресующиеся к специфике человека, к человека как таковому. Напрашивается вывод, что такие науки обязаны принимать во внимание ценности и пытаться понять и объяснить человеческие действия на основе их мотивации, а не на основе детерминистических механизмов разного рода, как это слишком часто пытались сделать. Именно здесь, по-видимому, заключено наиболее важное различие между естественными науками и человековедением (а не в частных методологических характеристиках этих областей). В частности, это означает, что в исследовании человека должен быть вновь введен телеологический подход, изгнанный из науки несколько столетий назад.

Подчеркнем: даже когда ценности рассматриваются как существенные элементы человеческой реальности, наука о человеке должна воздерживаться от ценностных суждений: это значит, что историк, социолог, психолог должны пытаться раскрыть, какие ценности данного сообщества иая данного индивида направляют данные действия или являются источником правил и норм их осуществления. Но сами эти ученые не должны высказываться о таких ценностях, критиковать или защищать их, одобрять или порицать людей, действующих в соответствии с этими ценностями. Иначе говоря, проблема обоснованности ценностей не стоит даже перед науками о человеке. Это противоречило бы специфике и структуре науки. Наука говорит о том, что действительно имеет место, каковы вещи, как они могут быть или как они не могут быть, но она ничего не говорит о том, чем или каковы они должны быть, поскольку ответ на подобные вопросы потребовал бы выхода за рамки эмпирического опыта, единственного источника знаний, допускаемого наукой. Поэтому ценности рассматриваются как нечто такое, что может быть обосновано эмпирически или выведено из человеческого поведения для того, чтобы понять это поведение как интенциональное, целенаправленное и увидеть в этом подлинно бытийственную его характеристику. Таким образом, ценности вписываются в определенную картину мира, и для этого не требуется никакого дополнительного оправдания или указания на источники, почти в том же смысле, в каком Ньютон называл гравитацию высшей “причиной”, позволяющей объяснить природные явления, но для которой он не мог найти причину ее самой и не пытался этого сделать в рамках той науки, создателем которой он был.

Чем собственно должна заниматься философия?

Самое большее, чего можно требовать от науки,-- это исследование человеческих действий как интенционального целенаправленного поведения; мы уже видели, однако, что к этому не сводится их ценностная ориентированность. Задача философии человека, которая не противопоставляла бы себя, а дополняла этот уровень исследования, заключается в том, чтобы осветить это иное пространство, в котором то, “как должно быть”, является предпоставленной целью и потому -- ценностью в подлинном смысле. Отметим, что все хорошо известные объяснения того, “как должно быть”, в терминах социальных традиций, воспитания, биологической обусловленности или физиологических механизмов, психологии бессознательного и т. п. являются примерами того, как, пытаясь защитить права науки, легко вступить в противоречие с самим духом научной методологии, а вовсе не примерами того, как наука способна объяснить этот уровень, В самом деле. ведь метод науки -- это эмпирическое исследование и объяснение его данных, но отнюдь не такое объяснение. при котором с опытом обращаются как с иллюзией, применяя к нему непроверяемые интеллектуальные конструкции, легко обходящиеся без причинных обоснований. Более того, все названные механизмы способны не более чем на указание некоторых конкретных “форм”, в которых выступает это самое “как должно быть”, но они не могут даже выйти на тот уровень, на каком это измерение человеческого действия обладает существованием (например, они могут помочь нам уразуметь, почему кровная месть считается моральным долгом в некоторых обществах, но они не в состоянии объяснить существование самого чувства морального долга). Когда этого не замечают, то повторяют ошибку, уже однажды раскрытую в платоновском “Федоне”, где Сократ подчеркивает нелепость рассуждения, по которому выходило бы, что “причина” его добровольного прихода в тюрьму и того, что он остается в ней как узник, заключается в движении его ног посредством мускулов и нервов (научное объяснение) , тогда как подлинной причиной его поведения является уважение к законам полиса (т. е. действие, производимое в соответствии с некоторой ценностью).

Рассмотрение того, “как должно быть”, не только необходимое условие исследования причинности в сфере человеческой деятельности, но также и условие изучения некоторых других аспектов, глубоко характерных для человека. Мы не станем здесь подробно на этом останавливаться, но лишь кратко и без комментариев перечислим некоторые из них. Начнем с ответственности и свободы. Ответственность как одна из наиболее присущих человеческой личности черт, в той же мере, как внутренняя структура любого человеческого сообщества, является не чем иным, как конкретным воздействием того, “как должно быть”, на различные человеческие действия (и не случайно, что те объяснения, которые, .по сути, отбрасывают то, “как должно быть” под влиянием сциентистского образа мысли, о котором уже шла речь выше, часто влекут за собой распространение той прискорбной безответственности, которой пронизана наша современная жизнь). Что касается свободы, то она не только необходимо сочетается с тем, “как должно быть” (ведь это нечто такое, что не происходит и не длится само по себе, из внутренней необходимости, но интенционально выбирается и укрепляется волей), но и вообще теряет смысл без последнего (если все либо необходимо, либо равновозможно, свобода либо невозможна, либо равна случайности).

Чтобы продолжить примеры, мы могли бы вспомнить всю проблематику, связанную с так называемым “смыслом жизни”: протест против несправедливости, против бессмысленности страданий, переживание мучительных сомнений при принятии жизненно важных решений -- все это ясно выраженное внутреннее неприятие того, что “есть”, потому что этого “не должно быть” (установка, кажущаяся абсурдом с любой возможной научной точки зрения), либо некий драматический поиск того, что “должно быть” сделано, чтобы наше существование не утрачивало свой смысл (во всяком случае, мы чувствуем, что этот смысл был бы весьма различен при выборе той или иной из возможных альтернатив).

И, наконец, упомянем проблемы, связанные со сферой человеческого достоинства и прав человека, столь широко обсуждаемые сегодня. Эти проблемы прямо и недвусмысленно подводят нас к сфере того, “как должно быть”, а потому бесполезно “оправдывать” эти проблемы с помощью некой “научной” методологии. Научное исследование (в широком смысле), конечно, полезно для определения конкретного “содержания” прав человека и для того, чтобы знать, “как” эти права могли бы осуществляться, но оно неспособно раскрыть их как права по их внутренней сути.

6. Когнитивный стиль философии

Приведенных примеров достаточно, чтобы показать, как много проблем и аспектов человеческого бытия не могут быть рассмотрены сквозь призму науки, но тем не менее требуют исследования, а может быть, и решения. Наука воздерживается от ценностных суждений, но людям они нужны (поскольку они должны руководствоваться ими во всех своих собственно “гуманистических” действиях). Научное описание может объективно и бесстрастно представить весь спектр целей, правил и норм, актуально существующих в социальном сообществе, но человеку хотелось бы знать, какие из них “действительно” значимы, т. е, почему следует придерживаться одних и отвергать другие. Наука может показать нам огромное разнообразие возможностей (и обозначить наиболее эффективный путь их реализации). Но она не может нам помочь как раз в том, что чаще всего составляет для нас самое важное: как решить, какую из возможностей нам следует попытаться осуществить. Современный философский подход к человеку выражается уверенностью в том, что этот аспект и связанные с ним проблемы, как и другие, подлежат рациональному исследованию, хотя и выходят за рамки того, что может дать научное исследование. Последнее перекликается с отрицанием позитивистского и сциентистского тезиса о том, что все не поддающееся анализу с помощью инструментария науки должно быть отнесено к сфере эмоций и иррациональности.

Теперь возникает резонный вопрос: какие же отличные от научных когнитивные методы должна применять философия, чтобы успешно работать с этими аспектами и проблемами? Наука разрабатывает свои когнитивные методы как вариации двух основных типов: знание, получаемое через непосредственное ознакомление с объектом, и знание, получаемое в рассуждении. В естественных науках первый тип воплощен в наблюдениях, оснащенных приборами, а второй -- главным образом в математических доказательствах и вычислениях. С расширением сферы науки первый тип начинает трактоваться более свободно, но все же остается некоторой формой наблюдения, непосредственного ознакомления с эмпирическим материалом, который должен получить интерсубъективное выражение. Второй тип также трактуется свободнее, но все же ограничен построением моделей дедуктивно-неоспоримого рассуждения. И лишь философия, помимо этих типов, которые она, конечно же, не отбрасывает, вводит третий тип, который можно было бы назвать знанием, получаемым посредством рефлексии. Такая рефлексия обычно совершается не над отдельными и ограниченными фрагментами эмпирического материала, но над глобальными и комплексными фактами и ситуациями, смысл которых, условия их возможности философия пытается понять и исследовать, добираясь при этом и до условий их постижимости. Эти факты и ситуации рассматриваются не через эмпирический материал как таковой, а через феноменологическую очевидность, которая своей точкой отсчета имеет не содержание некоторого интерсубъективного наблюдения, а содержание живого переживания. Свобода, ответственность, ценности, интенциональность не могут быть объектами “наблюдения”, они не могут логически выводиться из наблюдаемых фактов. Они могут лишь приниматься как данное в контексте личного опыта, либо концептуализироваться в рефлексии, пытающейся придать значение этой переживаемой очевидности и распознать условия, при которых это возможно.

С точки зрения науки, такой способ мышления мог бы казаться “субъективным” и потому негодным. Однако мы знаем, что те, кто разрабатывает эти методы (например, трансцендентальный метод, феноменологический, аналитический -- все эти методы суть частные случаи метода философской рефлексии), имеют целью достижение уровня объективности более глубокой и более радикальной, чем даже уровень интерсубъективности, достигаемый науками (которые вынуждены мириться с большим количеством неявных допущений и неанализируемых предпосылок) . Другими словами, обращение к субъекту не обязательно влечет за собой субъективность, но может быть даже условием для обоснования знания об “объектах”, поскольку само это знание ничего не может добавить к характеристике познающего субъекта и в конечном счете зависит от него. Не будем здесь дискутировать, лучше или хуже эти методы, чем методы науки: ясно, что они не менее строги (когда их строго применяют), чем научные методы, и рациональны. К тому же следует сказать, что они применимы не только к исследованию человека, но и к по знанию природы, хотя в этом случае они не увеличивают совокупность знаний о природе, а дают только общую интерпретацию того, что известно благодаря науке. Но в исследовании человека они имеют особую ценность, ибо здесь пресловутая “нейтрализация субъекта”, почти неизбежная в естественных науках, бессмысленна. Действительно, именно то, что человек является субъектом, отличает его от прочих естественных объектов; поэтому любая программа, игнорирующая бытие человека в качестве субъекта, не может считаться программой его исследования как человека.

Вот почему, если мы сводим изучение человека к узконаучному уровню, мы тем самым отрицаем его специфически человеческую природу. Поэтому философия обязана продолжать исследования человека своими методами, так как это не только восстанавливает ее права как философии, но и реабилитирует специфику человека, без чего все наши разглагольствования, направленные против “овеществления” человека или в защиту его прав и достоинства, его свободы и творчества, суть не более чем нравоучительная риторика. Иначе говоря, если специфика человека подвергается элиминации путем чисто научного анализа и объяснения, тем самим бросается вызов самому существованию человека как человека. Было время, когда одной из наиболее серьезных задач философии считалось доказательство бытия Бога; видимо, уже трудит сомневаться в том, что в наше время важнейшей задачей философии является доказательство бытия человека.

Заключение

Человек формируется и как природно-биологическое, и как социальное существо. Человек рождается трижды: физически, социально, духовно. И в этом заключается так называемая биосоциальная проблема - это проблема соотношения и взаимодействия социального и биологического (природного), приобретенного и унаследованного, «культурного» и «дикого» в человеке, проблема двух начал («корней») в человеке как уникальном явлении мира. Она свидетельствует о противоречивости человеческого существа.

Биологизаторство: основные в человеке - природные качества; человек - пленник природы, а общество - постоянный враг и угнетатель, оно подавляет естественное в человеке, устанавливая различные запреты и ограничения.

Ф. Гальтон считал, что все, что есть в поведении и действии людей, - обусловлено их наследственными генетическими данными. Представители: З.Фрейд, Ф.Гальтон

Социологизаторство: его сторонники либо начисто отрицают биологическое в человеке, либо недооценивают его значение. Человек - это социально-биологическое существо, социальное начало контролирует биологическое. Жизнь, развитие, воспитание в обществе - ключевое условие развития личности. Производство орудий труда - особая потребность человека. Представители: Т. Мор, Т. Кампанелла, В. Ленин, К. Маркс.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Человек как предмет изучения философии. Разработки философской антропологии. Доминирование трудовой теории антропосоциогенеза в диалектико-материалистической философии. Единство природного и общественного в человеке. Духовность и проблема смысла жизни.

реферат , добавлен 15.02.2011


Понятие философской антропологии. Человек в истории философии. Концепции человека в философской антропологии. Дуалистическая сущность человека по теориям М. Шелера и А. Гелена. Две фундаментальные антропологические категории: действие и происшествие

контрольная работа , добавлен 07.08.2008


"Сократический поворот" в философии: идеи и метод философии Сократа. Конфуций о человеке. Достойный правитель. Гуманность Конфуция. Позднее конфуцианство о человеке. Развитие через определение и самоопределение. Организационное развитие.

курсовая работа , добавлен 19.11.2003


Феномен человека в философии. Антропология как единая наука о человеке. Проблема антропосоциогенеза, этапы адаптации. теории общественного договора – Гоббс и Руссо. Взаимоотношение биологического и социального в человеке. Космос и будущее человека.

реферат , добавлен 13.05.2009


Проблема антропосоциогенеза в философии. Различные философские взгляды о природе человека. История становления человеческого сознания и духа. Характеристика основных этапов становления философской антропологии. Связь научной и философской антропологии.

реферат , добавлен 04.06.2012


Человек как предмет философии. Биологическая и социальная природа человека. Библейское представление о человеке в христианской философии. Творческий статус человека. Дуализм и диалектический материализм. Немецкая классическая философия, работы Канта.

реферат , добавлен 05.03.2011


Учение о человеке как центральный вопрос философии Д. Юма. Место агностицизма в философии. Понятие субстанции и сущность термина "вера". Понятие причины - основная категория науки и философии. Самосовершенствование человека - цель этики. Критика религии.

курсовая работа , добавлен 04.02.2015


Эволюция философских представлений о человеке. Единство биологического и социального в человеке. Социокультурная программа человека. Аксиологическая оценка бытия человека. Проблема смысла жизни, антропосоциогенеза, идеалов и ценностей в философии.

реферат , добавлен 31.03.2012


Общественно-истрический характер философской мысли. Роль и значение философии в жизни общества и человека. Теория и метод философии как науки. Диалектика и метафизика, их исторические типы и виды. Структура, предмет, специфика и функции философии.

реферат , добавлен 28.07.2010


Рассматриваемая проблема человека в философии - гуманистическая и общекультурная. Гуманистическая функция философии. Проблема смысла жизни. Отношение человека к миру. Идеальный эпикурейский человек (мудрец). Сопряжения человека с миром, природой, разумом.

Философское осмысление человека связано с определенными трудностями. Размышляя о человеке, исследователь ограничен и уровнем естественно-научных знаний своего времени, и условиями исторической или житейской ситуации, и собственными политическими пристрастиями. Все перечисленное так или иначе влияет на философское толкование человека. Поэтому современная социальная философия, изучая проблемы человека, интересуется не только собственно проблемами человека, но и другой вечно актуальной проблемой, которую В.С.Барулин назвал "сопряженностью человека и философии".

1. Человек как объект научного познания

Взаимосвязь философии и человека, как и социально-философская проблема в целом, исторически изменялась и развивалась. При этом в истории философии можно выделить два параметра эволюции философии:

1) Степень понимания проблемы человека в качестве методологически исходного принципа философствования. Иначе говоря, насколько философ осознает, что именно человек – центр, критерий и высшая цель всего философствования, насколько этот принцип важен.

2) Степень философского осмысления самого человека, его бытия, его смысла существования, его интересов и целей. Другими словами, насколько человек превратился в отдельный и специальный предмет философской рефлексии, с какой теоретической глубиной, с какой степенью привлечения всех средств философского анализа он рассматривается.

Таким образом, проблема человека всегда стояла в центре философских исследований: какими бы проблемами философия ни занималась, человек всегда был для нее проблемой наиважнейшей.

Современный немецкий ученый Э. Кассирер выделил в истории изучения человека четыре исторические периода:

1) изучение человека метафизикой (античность).

2) изучение человека теологией (средневековье),

3) изучение человека математикой и механикой (Новое время).

4) изучение человека биологией.

Для исследования человека как весьма сложного объекта научного познания философская мысль выработала целый ряд понятий, позволяющий достаточно полно и развернуто ответить на вопрос о сущности и природе человека, смысле его существования.

Прежде всего, человек – это высшая ступень живых организмов на земле, субъект общественно-исторической деятельности и культуры. Понятие человек- понятие родовое, выражающее общие черты человеческого рода, социализированного человека. В этом понятии объединены биологические и общесоциальные черты человека.

Для изучения отдельного человека в философии и иных науках применяется понятие "индивид". Под индивидуальностью понимаются самобытные, неповторимые черты и качества, присущие данному индивиду.

Личность – это социальные качества индивида, приобретенные им в процессе воспитания и самовоспитания, духовно-практической деятельности и взаимодействия с обществом. Личность обладает прежде всего духовными качествами. Личность не дана человеку извне, она может быть сформирована лишь им самим. Подлинная личность не есть застывшее явление, она вся динамична. Личность- это всегда творчество, победа и поражение, поиск и обретение, преодоление рабства и обретение свободы.

Личность всегда несет на себе печать конкретной эпохи. Для современной личности характерны высокий уровень образованности, социальная активность, прагматичность и эвристичность, целеустремленность. Современный человек – это человек, освоивший демократические и общечеловеческие ценности и идеалы. Он не отделяет свою судьбу от судьбы своего народа и общества в целом.

По природе своей человек является существом активным, деятельным. В значительной мере он сам творит собственную жизнь и судьбу, он – автор истории и мира культуры. Деятельность в различных ее формах (труд, политика, познание, воспитание, и др.) являетcя способом существования человека в качестве человека, творца нового мира. В ходе ее он изменяет не только окружающий мир, но и свою собственную природу. Все качества и способности людей носят конкретно-исторический характер, т.е. они изменяются в ходе деятельности. В связи с этим К. Маркс замечал, что все пять внешних чувств человека созданы историей труда и промышленности. Благодаря деятельности человек является существом пластичным, гибким. Он – вечная незавершенная возможность, он всегда в поиске и в деле, в прорыве своей беcпокойной духовной и физической энергии.

Человек обладает механизмом не только биологического, но и социального наследования. Социальное наследование осуществляется в обществе в ходе социализации. Социализация – это процесс становления личности, происходящий, прежде всего с помощью воспитания как специального вида деятельности.

Человеку присущ коллективный образ жизни. Только в рамках такой деятельности он может формировать и развивать свои качества. Богатство ума человека и эмоционального мира, широта его взглядов, интересов и потребностей во многом зависят от широты его общения и взаимодействия с другими людьми.

Человек обладает также и рядом иных качеств. Люди умеют создавать орудия труда и постоянно их совершенствовать. Они способны, опираясь на нормы нравственности, регулировать собственные взаимоотношения.

Философский взгляд на проблему человека, как объекта познания менялся с течением времени. Проследить эволюцию философских взглядов на человека можно с очень ранних времен. За весь период взгляды на положение человека и его место в системе знаний философии существенно менялись, преобразовывались и эволюционировали. При этом взгляды на место человека менялись в соответствии с общим изменением философских взглядов на все сущее, никогда не выбиваясь из общего потока философской мысли.

Представленные в мировой философии определения природы и сущности человека можно систематизировать по-разному. Остановимся на варианте, разграничивающем три подхода:

субъективистский (человек – это прежде всего его внутренний, субъективный мир);

объективистский (человек – продукт и носитель внешних, объективных условий его существования);

синтезирующий (человек – единство внутренней субъективности и внешней объективности).

Последователи этих подходов либо разделяют понятия "природа" и "сущность" человека, либо – нет. В первом случае под природой человека понимается своеобразие, специфика человека как живого существа, а под сущностью – его определяющее, ведущее, интегрирующее основание.

В философском учении существует три уровня понятия "человек":

1. человек вообще как олицетворение человеческого рода в

целом, родовое существо (пример – фраза "человек – царь

природы");

2. человек конкретно-исторический (первобытный человек

3. человек отдельно взятый как индивид.

Также необходимо конкретизировать понятие "личность" определяется в зависимости от подхода к природе и сущности человека. В современной отечественной философии, следующей традиции марксизма, личность – это человек как социальное существо, поскольку его сущность сводится к социальности. В течениях, связывающих сущность с духовностью, личность – это человек как существо духовное, разумное и т. д. Иначе говоря, под личностью понимается не "выдающийся человек", а сущностная характеристика человека. Личность так же может быть рассмотрена как личность вообще, личность конкретно-историческая и личность отдельно взятого человека.

Индивидуальность – это целостная неповторимость, самобытность индивида в отличие от типичности, общности.

2. Проблема начала человека. Сущность теории антропосоциогенеза

При философском исследовании человека существует биосоциальная проблема. Она имеет большое значение для практики воспитания, поскольку характеризует природу человека.

Биосоциальная проблема – это проблема соотношения и взаимодействия социального и биологического, приобретенного и унаследованного, "культурного" и "дикого" в человеке.

Под биологическим в человеке принято понимать анатомию его тела, физиологические процессы в нем. Биологическое образует природные силы человека как живого существа. Биологическое сказывается на индивидуальности человека, на развитие его некоторых способностей: наблюдательность, формы реакции на внешний мир. Все эти силы передаются от родителей и дают человеку саму возможность существования в мире.

Под социальным в человеке философия понимает, прежде всего, его способности мыслить и практически действовать. Сюда относится и духовность, и отношение к внешнему миру, гражданская позиция. Все это вместе составляет социальные силы человека. Они приобретаются им в обществе через механизмы социализации, т.е. приобщения к миру культуры как кристаллизации духовно-практического опыта человечества, и реализуются в ходе разнообразной деятельности.

Распространено три позиции по вопросу соотношения социального и биологического.

Первый подход – это биологизаторская трактовка человека (З.Фрейд, Ф,Гальтон). Основными в человеке предлагается считать его природные качества. Все, что есть в поведении и действии людей, – все это обусловлено их наследственными генетическими данными.

Второй подход представляет собой преимущественно социологизаторскую трактовку человека (Т.Мор, Т. Кампанелла). Его сторонники либо полностью отрицают биологическое начало в человеке, либо явно недооценивают его значение.

Третий подход в решении биосоциальной проблемы старается избежать выше названные крайности. Эта позиция характеризуется стремлением рассматривать человека как сложный синтез, переплетение биологического и социального начал. Признается, что "человек одновременно живет по законам двух миров: природного и социального". Но подчеркивается, что основные качества (способность мыслить и практически действовать) имеют все же социальное происхождение.

В ХХ в. биологическое начало в человеке весьма быстро изменяется под активным воздействием неблагоприятных социальных, технологических и экологических факторов. Эти изменения все чаще носят негативный характер.

Природное в человеке – необходимое условие развития в индивиде его социальных качеств. Суть биосоциальной проблемы состоит в том, что человек, чтобы остаться человеком, должен сохранить свою биологическую природу как основу существования. Задача заключается в том, чтобы совместить природное и социальное в человеке, привести их в состояние согласия и гармонии.

Сущностные силы человека создают ему все необходимые субъективные возможности для того, чтобы быть свободным, т.е. действовать в мире по своему усмотрению. Они позволяют ему ставить под разумный контроль себя и окружающий мир, выделяться из этого мира и расширять сферу собственной деятельности. В этой возможности быть свободным и коренятся истоки всех триумфов и трагедий человека, всех его взлетов и падений.

Рассмотрим основные моменты и сущность теории антропосоциогенеза. Вначале дадим определение термину "антропосоциогенез".

Антропосоциогенез – это двуединый процесс становления человека (антропогенез) и становления общества (социогенез).

Проблемы антропогенеза стали изучаться в XVIII веке. До этого времени господствовало представление, что человек и народы всегда были и являются такими, как их создал творец. Однако постепенно в науке, культуре, общественном сознании утверждалась идея развития, эволюции, в том числе и применительно к человеку и обществу.

В середине XVIII века К. Линней положил начало научному представлению о происхождении человека. В своей "Системе природы" (1735 г.) он отнес человека к животному миру, помещая его в своей классификации рядом с человекообразными обезьянами. В XVIII веке зарождается и научная приматология; так, в 1766 г. появилась научная работа Ж. Бюффона об орангутане. Голландский анатом П. Кампер показал глубокое сходство в строении основных органов человека и животных.

В XVIII – первой половине XIX века археологи, палеонтологи, этнографы накопили большой эмпирический материал, который лег в основу учения об антропогенезе. Большую роль сыграли исследования французского археолога Буше де Перта. В 40–50-х гг. XIX века он искал каменные орудия и доказывал, что их использовал первобытный человек, живший одновременно с мамонтом и др. Эти открытия опровергали библейскую хронологию, встретили бурное сопротивление. Только в 60-е гг. XIX века идеи Буше де Перта признали в науке.

Однако даже Ламарк не решался довести до логического завершения идею эволюции животных и человека и отрицать роль бога в происхождении человека (в своей "Философии зоологии" он писал об ином происхождении человека, чем только лишь от животных).

Революционную роль в учении об антропогенезе сыграли идеи Дарвина. Он писал: "Тот, кто не смотрит, подобно дикарю, на явления природы как на нечто бессвязное, не может больше думать, чтобы человек был плодом отдельного акта творения".

Человек одновременно и биологическое существо, и социальное, поэтому антропогенез неотрывно связан с социогенезом, представляя собой по сути единый процесс антропосоциогенеза.

Таким образом, можно сказать, что антропосоциогенез – процесс историко-эволюционного формирования физического типа человека, первоначального развития его трудовой деятельности, речи, а также общества.

Антропосоциогенез – это переход от биологической формы движения материи к социально организованной, его содержание – возникновение и становление социальных закономерностей, перестройка и смена движущих сил развития, определявших направление эволюции. Эта сложная общетеоретическая проблема нуждается для своего решения в синтезе достижений различных наук. Центральный вопрос антропосоциогенеза – проблема движущих сил и закономерностей. Так как движущие силы эволюции не фиксируются, изучать их можно только в действии, то есть в данный момент на основе экстраполяции. Общая картина антропогенеза реконструируется на основе неполных и в географическом (огромные просторы Азии и Африки остаются неисследованными) и в хронологическом отношении данных, пробелы в которых восполняются более или менее вероятными гипотезами. Дефект информации проистекает из единичности находок в каждом из местонахождений. Индивидуумы очень сильно отличаются друг от друга, и, только опираясь на данные о многих индивидуумах, можно получить групповой портрет локальной группы.

Новейшие палеоантропологические данные свидетельствуют о многонаправленности и неравномерности процесса гоминизации, в ходе которого отдельные элементы гоминидного комплекса прослеживаются уже у наиболее древних ископаемых, а формирование более поздних вариантов консолидации сапиентных признаков могло происходить длительное время параллельно на разных территориях. В современных интерпретациях палеантропологических материалов морфологический критерий остается пока основным, но с дальнейшим прогрессом биохимических и генетических исследований роль генотипического принципа будет возрастать в таксономии гоминид.

Антропосоциогенез – это переходное состояние материи. Любое переходное состояние представляет собой звено в цепи развития предмета или явления, где признаки нового качества выражены еще не отчетливо, не обнаружили себя как противоположность по отношению к старому качеству, не вступили с ним в противоречие. Существует два подхода к проблеме закономерностей переходных состояний:

1) Переходные состояния определяются совокупностью законов как исходной, так и более высокой формы движения, при условии сохранения каждым из законов своей природы и своей области влияния. С этих позиций антропосоциогенез рассматривается как процесс, находящийся под контролем закономерностей, различных по своей природе: социальных (трудовая деятельность) и биологических (естественный отбор);

2) Существуют особые закономерности переходного периода как специфические закономерности антропосоциогенеза.

Из-за отсутствия прямых данных о характере общественных отношений в начальную эпоху человеческой истории можно основываться только на косвенных данных. Но если даже прямые данные (остатки людей и следы их деятельности) можно интерпретировать по-разному, то тем более это относится к косвенным (данные физиологии, этологии и этнографии). Любая более или менее детальная реконструкция процесса социогенеза неизбежно является гипотетической.

В условиях, когда данных мало и все они косвенные, первостепенное значение приобретают общетеоретические положения, которыми руководствуется исследователь. То есть при решении проблемы антропосоциогенеза и его движущих сил неизбежно соприкосновение с областью философских категорий и общих закономерностей мироздания.

3. Сущность человеческого существования

За всю историю человечества люди постоянно спрашивают себя: зачем мы живем? Человек, желающий сознательно относиться к себе и к окружающему миру, всегда будет интересоваться смыслом своего существования и всего сущего. Имеет ли жизнь человека какой-нибудь смысл? Если да, то что такое смысл жизни и в чем он состоит, имеет ли он абстрактно-всеобщее содержание или представляет собой уникальную характеристику жизни каждого человека?

В отличие от других живых существ человек осознает собственную жизнь. Отношение человека как сознательного существа к своей жизни и самому себе выражается в смысле и цели его жизни. "Смысл жизни – это осознаваемая ценность (ценности), которой человек подчиняет свою жизнь, ради чего ставит и осуществляет жизненные цели". Он носит функционально-ценностный характер, возникает только для того, кто не "просто живет", а рефлектирует, ощущает, что нужно жить для чего-то. Смысл – элемент ценностно-мотивационной сферы духовной жизни человека.

К пониманию этого вопроса и, соответственно, его решению философы подходят с двух разных позиций: с точки зрения отдельно взятого человека и человека как родового существа, человечества.

В первом понимании смысл жизни – элемент уникальной внутренней духовной жизни индивида, то, что формулирует для себя он сам независимо от господствующих систем общественных ценностей. С этих позиций нельзя говорить о едином для всех смысле жизни. Каждый индивид открывает его в собственных размышлениях и на собственном опыте, выстраивая свою иерархию ценностей.

А. Камю, в творчестве которого вопрос о смысле жизни занял центральное место, решает его парадоксально: утверждая, что мир абсурден, хаотичен, а потому вера в смысл жизни также абсурдна, он все-таки находит смысл жизни в бунте против абсурда. Отвечая на вопрос, что значит жизнь в абсурдном мире, он пишет: "Ничего, кроме безразличия к будущему и желания исчерпать все, что дано. Вера в смысл жизни всегда предполагает шкалу ценностей, выбор, предпочтение. Вера в абсурд, по определению учит нас прямо противоположному"; "Переживать свою жизнь, свой бунт, свою свободу как можно полнее – значит жить, и в полную меру"; "Бунт есть уверенность в подавляющей силе судьбы, но без смирения, обычно ее сопровождающего... Этот бунт придает жизни цену".

Эта позиция характерна и для других философов-экзистенциалистов. Они связывают предназначение человека, подлинное человеческое существование с полнотой переживания собственной жизни, с поисками и проявлением уникальной "самости личности" через бунт, борьбу, любовь, страдания, парение в мысли, творчество, радость самореализации.

Экзистенциальное понимание смысла жизни противостоит стремлениям навязать "окончательно открытое" кем-то царство истины и смысла. "Эти спасители, – писал русский философ С. Л. Франк, – как мы теперь видим, безмерно преувеличивали в своей слепой ненависти зло прошлого, зло всей эмпирической, уже осуществленной, окружавшей их жизни и столько же безмерно преувеличивали в своей слепой гордыне свои собственные умственные и нравственные силы".

Осознание смысла существования – это непрерывная работа по осмыслению и переосмыслению тех ценностей, ради которых живет человек. Процесс поиска идет параллельно с его реализацией, в результате которой и происходит переоценка ценностей, переформирование исходных целей и смыслов. Человек стремится привести свою деятельность в соответствие с ними или изменяет сами цели и смыслы.

Вместе с тем смысл человеческого существования существует и как феномен сознания человеческого рода. Его поиски представляют второй аспект понимания вопроса, в чем состоит смысл жизни. Они подготовлены долгим процессом эволюции человека, развитием рефлексивной способности его мышления, формированием самосознания. Исторически первой формой осознания проблемы смысла существования человека, того, зачем он нужен, стали религиозные представления. В дальнейшем их спутницей и оппонентом стала философия.

Наибольшую верность поиску абстрактно-всеобщего смысла жизни человека сохранила религиозная философия. Она связывает смысл человеческой жизни с созерцанием и воплощением божественного начала человека в вере, в стремлении к сверхчеловеческой святыне, в приобщении к истине и высшему благу. По В.С. Соловьеву "смысл жизни не может совпадать с произвольными и изменчивыми требованиями каждой из бесчисленных особей человеческого рода".

Несмотря на то, что наибольшее внимание поиску абстрактно-всеобщего смысла жизни человека традиционно уделялось в религиозной философии, было бы ошибкой отрицать вклад мыслителей атеистического направления. Так, в марксистской философии смысл человеческой жизни видится в самореализации сущностных сил человека через его активную преобразующую деятельность. Сходная позиция у философа-психоаналитика Э. Фромма: "смысл жизни в развитии человечности: разума, гуманности свободы мышления".

Два рассмотренных аспекта решения вопроса о смысле жизни – не антагонистичны. Они взаимно дополняют друг друга, раскрывая разные грани этого вопроса.

Вопрос о смысле существования – это и вопрос о смысле смерти человека, о его бессмертии. Смысл жизни определяется не только в отношении к актуальности, но и в отношении к вечному времени, в котором уже нет физически живого индивида. Понять смысл существования – это и определить свое место в вечном потоке изменений. Если человек не оставил после своей жизни тени, значит его жизнь по отношению к вечности была лишь призрачной.

Проблема смысла существования человека и его смерти никогда не утратит актуальности. Для человечества, ускоряющего свое движение к технико-информационным высотам, она особенно насущна.

Выводы

Сопряженность человека и философии – это выражение существа философской культуры. Философская культура является формой самопознания человека, его мировоззренчески ценностной ориентации в мире. Поэтому человек всегда находится в основании философской ориентации, он выступает и как ее естественно-гуманитарная предпосылка и столь же естественная цель, сверхзадача философии.

Иначе говоря, человек является и субъектом, и объектом философского познания. Какими бы конкретными вопросами ни занималась философия на том или ином этапе своего развития, ее всегда пронизывает реальная человеческая жизнь и устремленность к решению насущных человеческих проблем. Эта связь философии с человеком, его потребностями и интересами постоянна и непреходяща.

Человек не является просто биологическим животным или абсолютно социальной личностью. Человек представляет собой уникальное сочетание биологических и социальных особенностей присущих только ему и никому более среди живых существ населяющих землю. Человек – существо биосоциальное и попытка отринуть одно из своих первоначал приведет в итоге к коллапсу личности: нельзя вечно избегать "животных" желаний и так же вечно нельзя жить "как животное".

Задавая себе вопрос: зачем я родилась и живу на земле – я не могу дать однозначного ответа. То, что приходит в голову в первую очередь, потом сразу отметается после некоторого здравого размышления над этими причинами. Я признаю, что они ошибочны и не могут быть серьезным ответом на данный вопрос. Но чем больше я думаю над ответом на этот вопрос, тем больше я понимаю, что я его не знаю наверняка, так же как и не знали другие до меня, так же как и не будут знать еще долгое время после меня.

Литература

1. Бердяев Н. А. О назначении человека // Философские науки, 1999, №2.

2. Ерыгин А. Е. Основы философии: учебник. – М.: "Издательский дом Дашков и К", 2006.

3. Ефимов Ю.И. Философские проблемы теории антропосоциогенеза. Л.: Наука, 1981.

4. Крапивенский С.Э. Общий курс философии. – Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 1998.

5. Солопов Е. Ф. Философия. – СПб.: Питер, 2004.

6. Философия / Под ред. Царегородцева Г. И. – М.: "Издательский дом Дашков и К", 2003.

7. Философия: курс лекций: учебник для вузов / Под ред. В.Л. Калашникова. – М.: ВЛАДОС, 2002.

8. Франк С. Л. Смысл жизни // Вопросы философии. 1990, № 6.

9. Хрусталев Ю.М. Общий курс философии. – М.: Инфра-М, 2004.

10. Толковый словарь обществоведческих терминов. – СПб.: Питер, 1999.

Проблема человека является одной из самых важных для всей философии. Первые представления о человеке возникли задолго до появления самой философии. Люди представляли себе происхождение человечества и его место в окружающем мире в философских и религиозных формах.

Большое внимание проблеме человека уделялось в древнекитайской и древнеиндийской философских традициях. Так, напр., китайский философ Конфуций предложил следующие этические принципы поведения «идеального человека»: гуманность, человечность, любовь к людям.

В античной философии человек рассматривался как составная часть мироздания, космоса. Жизнь человека получает смысл, если он реализует свое предназначение в космосе – следует своей судьбе. Но и космос получает смысл, поскольку в нем существует человек. «Человек – это мера всех вещей», – утверждали древнегреческие софисты.

Для выдающегося древнегреческого философа Сократа главный интерес представлял собой внутренний мир человека. Ученик Сократа Платон развил учение о человеке как о двойственном существе, имеющем бренное тело и бессмертную душу. Аристотель писал о том, что человек – существо «политическое», т. е. существующее только в полисе, в сообществе людей.

Христианство сформировало понимание сущности человека как свободной личности, находящейся в центре мировой истории. История начиналась с грехопадения и должна согласно христианским взглядам закончиться спасением.

В эпоху Возрождения человек рассматривается как самостоятельный творец истории и окружающего его мира. В Новое время формируется понимание человека как субъекта познания. Здесь становится возможным крайность субъективизма – утверждение о том, что мир не существует вне нашего восприятия и представления о нем.

В философии XX в. распространяется представление о человеке как о существе, чье существование предшествует сущности. Это означает, что нет раз и навсегда определенных представлений о том, каким должен быть человек. Каждый человек в ходе своей жизни делает свой выбор, каким образом он будет человеком.

2 Антропосоциогинез

Антропосоциогенез в философии является процессом перехода от стихийной формы развития материи (также называемой биологической) к более сложной – социальной форме, которая свидетельствует о превращении животного в более развитый вид – человека. Данный феномен наблюдается уже на ранних стадиях, когда человекоподобные животные объединялись в первобытные общества. С философской точки зрения можно рассматривать антропогенез как становление человека, то есть постепенное формирование его психической конструкции, которая не является чем-то абстрактным, присущим исключительно отдельно взятому индивиду. Такая конструкция является совокупностью всех существующих общественных отношений, а значит это – достояние вида.

Движущая сила антропосоциогенеза в философии - это развитие и совершенствование производственной деятельности человека. Некогда появившись, производственная деятельность стала требовать возникновение мышления, то есть сделала неизбежным появление воли, а позже – языка, который породил социальные и производственные отношения.Двумя сторонами, неразрывно связанными в этом процессе, являются мутация предка человека в непосредственно человеческое существо, что называется антропогенезом. Другой стороной является превращение объединения животных как биологической необходимости в общество, называемое человеческим – это социогенез. Процесс антропосоциогенеза в философии начался около двух миллионов лет назад и окончился около сорока тысяч лет назад. Согласно археологической периодизации данный этап назывался ранним палеолитом.Те, кого сегодня называютпоздними предлюдьми,постепенно переходили от использования орудий труда, данных природой, к самостоятельному изготовлению и использованию орудий.

Духовность - это природа самого человека. Духовность - это и мышление, и сознание, и воля человека, это единый целостный поток, который составляет особенность человека. Человек теснейшим образом связан с мирозданием. Духовность же есть то, что отсутствует в природе. Мы вырабатываем и создаем ее сами личностным развитием и самосознанием. Духовность человека связана с высшим духовным планом бытия. И духовность человека заключается в том, что он есть образ и подобие Творца. Когда человеческая духовность приходит в состояние дисгармонии со своим первообразом, это влечет за собой духовные и нравственные недуги, духовную и нравственную гибель. Духовность - это жизнь в "здесь и сейчас" и полное ощущение жизни всем своим существом! Отличительная черта духовного человека - это его уравновешенность и целостность, искренность, полная гармония с самим собой и миром, в котором живет такая личность. Духовность это состояние личности, которое выражается в гармонии человека и Космоса и дает ощущение единства с окружающим миром, природой, людьми. Духовность придает смысл нашей жизни. В ней мы черпаем ответы на вопросы о смысле жизни, о критериях добра и зла, истины и заблуждения. Духовность открывает нам доступ к любви, совести, чувству долга, к правосознанию и государственности, к искусству, науке и религии, указывает, что является в жизни главным и наиболее ценным. Под духовностью человека понимается его способность различать приоритеты жизненные и ценности, и подчинять им свои поступки, поведение, способ жизни. Духовный человек никогда не будет несправедливым, зная, что имеет больше возможностей, чем остальные, он будет стараться помочь им, поддержать их, показывая пример. Духовность - высшее достояние человеческой души, сердце личности.

Проблема смысла жизни человека

Рассматривая вопрос, уместно выявить, как эта проблема рассматривалась в различные эпохи. Ряд толкователей проблемы пытались уменьшить значение самоценности человеческой жизни путем призывов к самоотречению и жертвенности во имя будущих поколений. Но человек должен быть счастлив не в чужой, а в своей жизни. Счастлив не за счет других и не в ущерб другим. Суть проблемы сжато выражается в форме вопроса: "Для чего жить?". Есть, пишет французский философ А.Камю, только одни фундаментальный вопрос философии. Это вопрос о том, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить. Все остальное - имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями - второстепенно. Среди многих подходов к решению этой сложной проблемы можно выделить несколько. Приверженцы философии гедонизма и эвдемонизма, сегодня, как и много веков назад, утверждают в качестве смысла жизни и ее высшей цели: первые - достижение максимальных наслаждений, вторые - достижение счастья. Сторонники утилитаризма считают, что достижение выгоды, пользы, успеха именно и составляет смысл жизни человека. Сторонникипрагматизма утверждают, что цель жизни оправдывает любые средства ее достижения. В современной христианской православной традиции провозглашается: "человек не имеет границ своей человеческой природе". Если Бог есть свободная духовная личность, то и человек должен стать таким же. Перед человеком вечно остается возможность становиться все более и более богоподобным. Не переделка мира на началах добра, но взращивание в себе субстанциального добра. Совершенствование человеческой природы внутри природы Божьей оказывается источником радости и свободы. Сторонники материалистических представлений полагают, что развитие человека и человечества определяются их внутренней логикой саморазвития. Предназначение человека не имеет ничего общего с неким мировым разумом, абсолютом или богом. В материалистической традиции смысл жизни усматривается в саморазвитии человека, в совершенствовании его сущностных сил, способностей и потребностей. Этот процесс обусловлен предыдущим развитием и имеет конкретное историческое реальное содержание. Поэтому, категорию "смысл жизни"можно определить как регулятивное понятие, присущее всякой развитой мировоззренческой системе, которое оправдывает и истолковывает свойственные этой системе моральные нормы и ценности, показывает, во имя чего необходима предписываемая деятельность. Смысл жизни - это философская категория, отражающая долговременную, устойчивую, ставшую внутренним убеждением личности, имеющую общественную и личную ценность задачу, реализующуюся в ее социальной деятельности. Эта задача определяется системой общественных отношений, целями и интересами общества и свободным выбором личности. Найти смысл жизни для всех времен и народов невозможно, поскольку наряду с общечеловеческими, вечными истинами, он включает нечто специфическое - чаяния людей каждой данной эпохи. Смысл жизни каждому человеку открывается по-разному. Содержание цели жизни меняется не только в зависимости от исторических условий бытия человека, но и от его возрастных особенностей: в юности цели одни, в зрелости и старости они другие. Только мы сами сознательно или стихийно, намеренно или невольно самими способами нашего бытия придаем ей смысл и, тем самым, выбираем и созидаем свою человеческую сущность. "Только мы и никто другой", пишет в своей книге "Время человеческого бытия"талантливый философ Н.Н.Трубников. Смысл жизни - это самостоятельный осознанный выбор тех ценностей, которые (по Э.Фромму) ориентируют человека не на то, чтобы иметь (установка на обладание), а на то, чтобы быть (установка на использование всех человеческих потенций). Смысл жизни - в самореализации личности, в потребности человека творить, отдавать, делиться с другими, жертвовать собой ради других. И чем значительней личность, тем больше она оказывает влияние на окружающих ее людей. Смысл жизни заключается в том, чтобы совершенствуя себя, совершенствовать мир вокруг себя. Эти общие представления о смысле жизни должны трансформироваться в смысл жизни каждого отдельного человека, обусловленный объективными обстоятельствами и его индивидуальными качествами.