Герои Советского Союза - защитники Брестской Крепости Майор Гаврилов Командир 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии майор ГАВРИЛОВ Петр Михайлович в течение 2-х дней возглавлял оборону в районе Северных ворот Кобринского укрепления, а на третий день войны перешел в Восточный форт, где командовал сводной группой бойцов из различных подразделений в количестве около 400 человек. По свидетельству противника «...сюда нельзя было подступиться со средствами пехоты, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и из подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось только одно решение - голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен...» 30 июня после длительного обстрела и бомбежки гитлеровцы захватили большую часть Восточного форта, однако майор Гаврилов с небольшой группой бойцов продолжал сражаться там до 12 июля. На 32-й день войны после неравного боя с группой немецких солдат в Северо-Западном капонире Кобринского укрепления он в бессознательном состоянии попал в плен. Освобожден советскими войсками в мае 1945 г. До 1946 года служил в Советской Армии. После демобилизации жил в Краснодаре. В 1957 году за мужество и героизм при обороне Брестской крепости ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Был почетным гражданином города Бреста. Умер в 1979 году. Похоронен в Бресте, на Гарнизонном кладбище, где ему поставлен памятник. Его именем названы улицы в Бресте, Минске, Пестрачах (в Татарии - на родине героя), теплоход, колхоз в Краснодарском крае. Лейтенант КИЖЕВАТОВ Начальник 9-й заставы 17-го Брестского Краснознаменного пограничного отряда лейтенант Андрей Митрофанович КИЖЕВАТОВ был одним из руководителей обороны в районе Тереспольских ворот. 22 июня лейтенант Кижеватов и воины его заставы с первых минут войны приняли бой с немецко-фашистскими захватчиками. Был несколько раз ранен. 29 июня с небольшой группой пограничников остался прикрывать группу прорыва и погиб в бою. Его именем названа погранзастава, где ему поставлен памятник, улицы в Бресте, Каменце, Кобрине, Минске. В 1943 году фашистскими палачами была зверски расстреляна семья А.М. Кижеватова - жена Екатерина Ивановна, дети Ваня, Нюра, Галя и престарелая мать. ОРГАНИЗАТОРЫ ОБОРОНЫ ЦИТАДЕЛИ Капитан ЗУБАЧЕВ Помощник командира по хозяйственной части 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии капитан ЗУБАЧЕВ Иван Николаевич, участник гражданской войны и боев с белофинами, с 24 июня 1941 г. стал командиром сводной боевой группы обороны Цитадели. 30 июня 1941 года, тяжелораненым и контуженным был захвачен в плен. Погиб в 1944 г. в лагере Хаммельбург. Посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Его именем названы улицы в Бресте, Жабинке, Минске. Полковой комиссар ФОМИН Заместитель командира по политчасти 84-го стрелкового полка 6-й Орловской стрелковой дивизии полковой комиссар ФОМИН Ефим Мойсеевич возглавлял оборону вначале в расположении 84-го стрелкового полка (у Холмских ворот) и в здании Инженерного управления (в настоящее время остались его развалины в районе Вечного огня), организовал одну из первых контратак наших воинов. 24 июня приказом N1 была создан штаб обороны крепости. Командование возлагалось на капитана И.Н. Зубачева, его заместителем назначен полковой комиссар Фомин Е.М. Приказ №1 был найден в ноябре 1950 г при разборке завалов казармы у Брестских ворот среди останков 34 советских воинов в планшете неопознанного командира. Здесь же было обнаружено знамя полка. Фомина гитлеровцы расстреляли у Холмских ворот. Посмертно награжден орденом Ленина. Похоронен под плитами Мемориала. Его именем названы улицы в Минске, Бресте, Лиозне, швейная фабрика в Бресте. ЗАЩИТНИК ТЕРЕСПОЛЬСКИХ ВОРОТ ЛЕЙТЕНАНТ НАГАНОВ Командир взвода полковой школы 333-го стрелкового полка 6-й Орловской стрелковой дивизии лейтенант НАГАНОВ Алексей Федорович на рассвете 22 июня 1941 года с группой бойцов занял оборону в водонапорной трехэтажной башне над Тереспольскими воротами. Погиб в бою в тот же день. В августе 1949 года были обнаружены в руинах останки Наганова и его 14 боевых друзей. Урна с прахом А.Ф. Наганова захоронена в Некрополе мемориала. Награжден орденом Отечественной войны 1-й степени посмертно. Его именем названы улицы в Бресте и в Жабинке. В Бресте ему поставлен памятник. ЗАЩИТНИКИ КОБРИНСКОГО УКРЕПЛЕНИЯ КАПИТАН ШАБЛОВСКИЙ Защитник Кобринского предмостного укрепления капитан ШАБЛОВСКИЙ Владимир Васильевич, командир батальона 125-го стрелкового полка 6-й Орловской стрелковой дивизии, расквартированного в Брестской крепости, на рассвете 22 июня 1941 года возглавил оборону в районе Западного форта и домов комсостава на Кобринском укреплении. Около 3-х суток фашисты вели осаду жилых зданий. Участие в их обороне принимали женщины и дети. Фашистам удалось пленить горстку израненных воинов. Среди них оказался капитан Шабловский вместе с женой Галиной Корнеевной и детьми. Когда пленных вели через мост над обводным каналом, Шабловский оттолкнул конвоира плечем и крикнув: «За мной!», бросился в воду. Автоматная очередь оборвала жизнь патриота. Капитан Шабловский посмертно награжден орденом Отечественной войны 1 степени. Его именем названы улицы в Минске и Бресте. Зимой 1943/44 года гитлеровцы замучили Галину Корнеевну Шабловскую - мать четверых детей. ЛЕЙТЕНАНТ АКИМОЧКИН, ПОЛИТРУК НЕСТЕРЧУК Начальник штаба 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона лейтенант АКИМОЧКИН Иван Филиппович организовал вместе с заместителем командира дивизиона по политической части старшим политруком НЕСТЕРЧУКОМ Николаем Васильевичем оборонительные позиции на Восточных валах Кобринского укрепления (возле «Звезды»). Здесь были установлены уцелевшие пушки и пулеметы. В течение 2-х недель герои удерживали Восточные валы, разгромили колонну вражеских войск, двигавшуюся по шоссе. 4 июля 1941 года тяжелораненого Акимочкина схватили фашисты и, обнаружив в гимнастерке партийный билет, расстреляли. Посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Его именем названа улица в Бресте. ОБОРОНА ТЕРЕСПОЛЬСКОГО УКРЕПЛЕНИЯ Ст. лейтенант МЕЛЬНИКОВ, ЛЕЙТЕНАНТ ЖДАНОВ, Ст. лейтенант ЧЕРНЫЙ Под прикрытием артиллерийского огня на рассвете 22 июня передовому отряду 45-й пехотной дивизии врага удалось прорваться через Тереспольские ворота в Цитадель. Однако защитники остановили дальнейшее продвижение противника на этом участке и несколько дней прочно удерживали занятые позиции. Здесь сражались группа начальника курсов шоферов ст. л-та МЕЛЬНИКОВА Федора Михайловича, 80 пограничников во главе с лейтенантом Ждановым и бойцы транспортной роты во главе со старшим лейтенантом Черным Акимом Степановичем - всего около 300 чел. Потери немцев здесь, по их собственному признанию, «особенно офицеров, приняли прискорбные размеры... Уже в первый день войны на Тереспольском укреплении были окружены и разгромлены штабы двух немецких частей, убиты командиры частей». В ночь с 24 на 25 июня объединенная группа ст. л-тов Мельникова и Черного совершила прорыв на Кобринское укрепление. Курсанты во главе с л-том Ждановым продолжали сражаться на Тереспольском укреплении и 30 июня пробились в Цитадель. 5 июля бойцы решили идти на соединение с Красной Армией. Прорваться из осажденной крепости удалось только троим - Мясникову, Сухорукову и Никулину. Курсант окружных курсов шоферов погранвойск Мясников Михаил Иванович сражался на Тереспольском укреплении и в Цитадели до 5 июля 1941 года. С группой пограничников прорвался из вражеского кольца и, отходя белорусскими лесами, соединился с частями Советской Армии в районе Мозыря. За героизм, проявленный в боях при освобождении города Севастополя, старшему лейтенанту Мясникову М.И. было присвоено звание Героя Советского Союза. Старший лейтенант Черный Аким Степанович, командир транспортной роты 17-го Краснознаменного пограничного отряда. Один из руководителей обороны на Тереспольском укреплении. В ночь на 25 июня вместе с группой старшего лейтенанта Мельникова пробился на Кобринское укрепление. 28 июня контуженым был захвачен в плен. Прошел фашистские лагеря: Бяла-Подляска, Хаммельбург. Принимал участие в деятельности подпольного антифашистского комитета в лагере Нюрнберг. Освобожден из плена в мае 1945 года. ОБОРОНА ВОЛЫНСКОГО УКРЕПЛЕНИЯ ВОЕНВРАЧ 1 ранга БАБКИН, СТ. ПОЛИТРУК КИСЛИЦКИЙ, КОМИССАР БОГАТЕЕВ На Волынском укреплении размещались госпитали 4-й армии и 25-го стрелкового корпуса, 95-й медико-санитарный батальон 6-й стрелковой дивизии и полковая школа 84-го стрелкового полка. У Южных ворот укрепления сдерживали натиск врага курсанты полковой школы 84-го стрелкового полка под руководством старшего политрука КИСЛИЦКОГО Л.Е. Здание госпиталя немцы захватили к полудню 22 июня 1941 г. Начальник госпиталя военврач 2-го ранга БАБКИН Степан Семенович и батальонный комиссар БОГАТЕЕВ Николай Семенович, спасая больных и раненых, геройски погибли, отстреливаясь от врага. Группа курсантов полковой школы младших командиров с частью больных из госпиталя и бойцами, прибывшими из Цитадели, сражалась до 27 июня. ВОСПИТАННИКИ МУЗЫКАНТСКИХ ВЗВОДОВ ПЕТЯ ВАСИЛЬЕВ Воспитанник музыкантского взвода Петя ВАСИЛЬЕВ с первых минут войны помогал вытаскивать боеприпасы из разрушенных складов, доставлял продукты из полуразрушенного магазина, выполнял задания по разведке, добывал воду. Участвуя в одной из атак по освобождению красноармейского клуба (церкви), заменил погибшего пулеметчика. Меткий огонь Пети заставил фашистов залечь, а потом побежать назад. В этом бою семнадцатилетний герой был смертельно ранен. Посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Захоронен в Некрополе Мемориала. ПЕТР КЛЫПА Воспитанник музыкантского взвода КЛЫПА Петр Сергеевич сражался у Тереспольских ворот Цитадели до 1-го июля. Доставлял бойцам боеприпасы и продукты, добывал воду для детей, женщин, раненых и сражающихся защитников крепости. Вел разведку. За бесстрашие и смекалку бойцы назвали Петю «Брестским Гаврошем». Во время прорыва из крепости попал в плен. Бежал из тюрьмы, но был схвачен и угнан на работы в Германию. После освобождения служил в Советской Армии. За мужество и героизм, проявленные в дни обороны Брестской крепости награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. ЖЕНЩИНЫ В ОБОРОНЕ БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ Вера ХОРЕЦКАЯ «Верочка» - так называли ее все в госпитале. Девушка с Минщины 22 июня вместе с батальонным комиссаром Богатеевым выносила больных из горящего здания. Когда узнала, что в густом кустарнике, где была позиция пограничников, много раненых, она метнулась туда. Перевязки: одна, другая, третья - и воины снова уходят на линию огня. А гитлеровцы все сжимают кольцо. Из-за куста вынырнул фашист с автоматом на перевес, за ним другой, Хорецкая подалась вперед, прикрыв собой обессилевшего воина. Треск автоматной очереди слился с последними словами девятнадцатилетней девушки. Она приняла смерть в бою. Захоронена в Некрополе Мемориала. Раиса АБАКУМОВА В Восточном форту в укрытии был организован перевязочный пункт. Его возглавила военфельдшер Раиса Абакумова. Из-под огня противника она выносила на себе тяжелораненых бойцов, в укрытиях оказывала им медицинскую помощь. ПРАСКОВЬЯ ТКАЧЕВА Медсестра Прасковья Леонтьевна ТКАЧЕВА с первых минут войны бросается в дым объятого пламенем госпиталя. Со второго этажа, где лежали послеоперационные больные, ей удалось спасти более двадцати человек. Затем после тяжелого ранения попала в плен. Летом 1942 г. стала связной в партизанском отряде имени Чернака.

Немецкие солдаты в Бресте. Холмские ворота. 1941 год

Чего только не услышишь от «либерально» мыслящих историков и профессиональных борцов с тоталитаризмом… Кажется, что и удивляться уже нечему, но эти деятели каждый раз выдают «на-гора» все новые и новые тонны «правдивых» и разоблачающих Сталина материалов. Работают Стахановскими методами - ирония судьбы…. В последние два года предметом их пристального внимания стала оборона Брестской крепости в июне-июле 1941 года, в самом начале Великой Отечественной войны. Здесь, собственно, Сталина обвиняют в послевоенном замалчивании подвига гарнизона крепости. Мол, для него (Сталина), попавшие в плен красноармейцы не могли быть героями, мол, был приказ № 270 от 16 августа 1941 г. по которому военнослужащие, оказавшиеся во вражеском плену автоматически считались «трусами и дезертирами». А раз большинство выживших защитников крепости прошло через немецкий плен, то и упоминать про оборону Брестской крепости было запрещено, а уж героизировать - смерти подобно…. Как всегда впереди «обличителей» и «правдорубов» Борис Соколов: «Ведь при Сталине на уцелевших защитниках лежало клеймо плена, и о Брестской крепости официальная история войны молчала.»

Имею стойкую привычку не верить всяким борцам, а особенно Соколову. Поэтому проверю эту его истину в последней инстанции. Сталин умер 5 марта 1953 года, подчеркну специально для «поколения, выбравшего «Пепси». Так как архивов под рукой, к сожалению, нет, а ходить по библиотекам и листать подшивки пожелтевших газет -лень, да и как-то несовременно, то воспользуюсь поиском в Google Книги (любой желающий может повторить), задача простая найти публикации в журналах и книгах о Брестской Крепости за период с 1945 по 1953 гг, посмотреть что писали про оборону, как отзывались о защитниках крепости.

И вот, с легкостью узнаем, что в Минский театр им. Я. Купалы ставит пьесу Губаревича «Цитадель славы» - «о бессмертном подвиге и несгибаемом мужестве воинов Советской Армии, героически защищавших Брестскую крепость» (журнал «Огонек» 1951г) Поискав еще, получаем: «В 1949 г. Губаревич написал героическую драму «Цитадель славы», где впервые было рассказано о защитниках Брестской крепости… Эта пьеса получила широкое признание зрителей в республике и за её пределами. Было показано около 1000 спектаклей в течение 36 лет.» (Брест театральный)

Еще результаты поиска

статья М. Златогорова в «Огоньке» (1948. No 8. С. 13-14) «Брестская крепость! Рано утром 22 июня 1941 года здесь разорвались первые немецкие снаряды и бомбы. И здесь фашисты впервые узнали, что такое советская стойкость и советское мужество»

Наука и жизнь, 1949:

Немеркнущей славой покрыли себя войска Советской Армия, защищая Брест, Гомель, Могилев и другие города Белоруссия. До 9 июля 1941 г. сражались доблестные бойцы и командиры, осажденные со всех сторон в Брестской крепости.

Театр, 1953:

«БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ» В одном из музеев Москвы лежит под стеклом обломок Брестской крепостной стены с надписью: «Умираем, … Эти слова написали мужественные защитники Брестской крепости, до последнего дыхания защищавшие рубежи своей …

Смена, 1952:

Надпись-клятва группы защитников Брестской крепости, обнаруженная летом 1952 года на стене одного из опорных … Защитники Брестской крепости вписали в историю Великой Отечественной войны одну из ярких и незабываемых страниц.

Новый мир, 1952:

Много положительных откликов вызвала картина П. Кривоногова «Защитники Брестской крепости». Художник изобразил незабываемый эпизод Великой Отечественной войны — героическую оборону крепости Брест летом 1941 года

Да, известная еще по школьным учебникам картина художника, заслуженного деятеля искусств РСФСР, Лауреата Сталинской премии второй степени (1949), П. Кривоногова «Защитники Брестской крепости» написана в 1951 году.

Читать полностью в источнике с фото:

Как-то странно «замалчивал» Сталин героическую оборону и подвиг гарнизона. Тираж только журнала «Огонек» в те годы был 850000 экземпляров.

Продолжив и расширив условия поиска узнаю, что первая публикация о подвиге гарнизона Крепости - газета «Красная Звезда» от 21 июня 1942 г. (!) опубликовала статью полковника М.Толченова «Год тому назад в Бресте»

Та же «Красная Звезда» пишет о «легендарных защитниках Брестской крепости» в номере за 23 ноября 1951 года

"Красная Звезда" 23.11.1951

Газета «Красная звезда» - центральный орган Министерства обороны СССР, ежедневное издание, послевоенный тираж 400-500 тыс. экземпляров. Ну, и где тут «замалчивание»?

Я не утверждаю, что история Великой Отечественной войны при Сталине не подвергалась ретушированию. Но, то что происходит сейчас не идет ни в какое сравнение. Если и говорить про «замалчивание», то это справедливо применительно к Хрущевским временам и современности. Нет, что при Никите Сергеевиче, что в наши дни подвиг защитников крепости не дегероизируется, просто молчат о причинах, вынудивших к обороне Крепости. Молчат о том, кто загнал 4 дивизии на участок в 20 кв. километров на расстоянии в несколько сот метров от границы.

Дело в том, что никто и не планировал защищать, оборонять эту самую цитадель. Само предназначение крепости - не пускать противника во-внутрь делает ее и мышеловкой для гарнизона. Выйти из крепости также трудно, как и противнику попасть в нее.

Гарнизон города Бреста к началу войны состоял из трех стрелковых дивизий и одной танковой, это не считая частей войск НКВД. Примерная численность личного состава - 30-35 тыс. человек. В самой же крепости располагалось: 125-й стрелковый полк без 1-го батальона и саперной роты, 84-й стрелковый полк без 2-х батальонов, 333-й стрелковый полк без 1-го батальона и стрелковой роты, 75-й отдельный разведывательный батальон, 98-ой отдельный дивизион ПТО, 131 артиллерийский полк, штабная батарея, 31-й автомобильный батальон, 37-й отдельный батальон связи и ряд других соединений 6-й стрелковой дивизии; 455-й стрелковый полк без 1-го батальона и саперной роты (один батальон был в форту в 4 км. северо-западнее Бреста), 44-й стрелковый полк без 2-х батальонов (находились в форте в 2 км. южнее крепости) 158-й автомобильный батальон и тыловые подразделения 42-й дивизии. Помимо этого в крепости размещался штаб 33 окружного инженерного полка, ½ окружного военного госпиталя на острове Госпитальном, пограничная застава и отдельный 132 батальон НКВД. Всего в крепости оказалось около 9000 военнослужащих.

Естественно, что задачи защищать крепость войска не имели, их задача была занять рубежи обороны и не допустить прорыва немцев по шоссе к Минску, три стрелковые и одна танковые дивизии могли оборонять участок фронта в 30-40 километров. Защищать Брестскую крепость, использовавшуюся как зимние квартиры, войска стали потому, что не смогли покинуть цитадель. Теперь простой вопрос: кто виноват в том, что такая масса войск была скучена в замкнутом пространстве крепости? Ответ: командующий войсками Западного Особого военного округа генерал армии Д.Г.Павлов. Нельзя сказать, что никто не понимал всей опасности, нависшей над гарнизоном Бреста. Из воспоминаний генерала Сандалова, бывшего начальника штаба 4-ой армии: «Ведь на оборону самой крепости по окружному плану предназначался лишь один стрелковый батальон с артдивизионом. Остальной гарнизон должен был быстро покинуть крепость и занять подготовляемые позиции вдоль границы в полосе армии. Но пропускная способность крепостных ворот была слишком мала. Чтобы вывести из крепости находившиеся там войска и учреждения, требовалось по меньшей мере три часа…Разумеется, такое размещение корпуса надо считать временным, вызванным нехваткой жилого фонда. С постройкой казарм этот вопрос пересмотрим…
Павлову, вероятно, удалось убедить начальника Генерального штаба. Через несколько дней к нам поступило официальное письменное распоряжение, подтверждавшее все то, что Павлов высказал устно. Единственной «уступкой» нам было разрешение ставить за пределами Брестской крепости один стрелковый полк 42-й дивизии и разместить его в районе Жабинки.
— Ну что ж, — тяжело вздохнул Федор Иванович Шлыков, — теперь у нас в армии не стало ни второго эшелона, ни резервов Больше нам незачем ездить к востоку от Кобрина: там ничего нашего не осталось…
Весной 1941 года Брестский гарнизон пополнился новой стрелковой дивизией. Да находившаяся там раньше танковая бригада, развернувшись в танковую дивизию. увеличилась численно в четыре раза. Словом, в Бресте скопилось огромное количество войск И окружной госпиталь по-прежнему оставался в крепости.
Для размещения личного состава пришлось приспособить часть складских помещений и даже восстановить некоторые форты крепости, взорванные в 1915 году. В нижних этажах казарм устраивались четырехъярусные нары.
…
В ночь на 14 июня я поднимал по боевой тревоге 6-ю стрелковую дивизию. Днем раньше такую же тревогу провел в 42-й стрелковой дивизии командир 28-го стрелкового корпуса генерал-майор В. С. Попов. Подводя итоги этих двух тревог, мы единодушно выразили пожелание о выводе 42-й стрелковой дивизии в район Жабинки и об устройстве в стенах крепости двух — трех запасных выходов. Позже, когда наше предложение было отвергнуто командующим округом, генерал Попов высказался за вывод 42-й дивизии в лагерь на территорию Брестского артиллерийского полигона, но руководство округа воспрепятствовало и этому.»"

Генерала Павлова, командующего 4-й армией Коробкова и других расстреляли в июле 1941 года, а после прихода к власти Н.С. Хрущева реабилитировали за отсутствием в их действиях состава преступления. Любопытно, что одним из пунктов обвинения и была гибель гарнизона Брестской крепости, более того, сам Павлов признавал свою вину:

Из протокола

«1. Подсудимый Павлов. Предъявленное мне обвинение понятно. Виновным себя в участии в антисоветском военном заговоре не признаю. Участником антисоветской заговорщической организации я никогда не был.

Я признаю себя виновным в том, что не успел проверить выполнение командующим 4-й армией Коробковым моего приказа об эвакуации войск из Бреста. Еще в начале июня месяца я отдал приказ о выводе частей из Бреста в лагеря. Коробков же моего приказа не выполнил, в результате чего три дивизии при выходе из города были разгромлены противником . «

Вот как, получается, что приказ покинуть крепость был отдан еще в начале июня, что и не удивительно т.к. меры по приведению войск в боевую готовность начали приниматься именно в начале июня 1941 года.

Удивительно другое. Генерал Коробков отрицает, то что вообще получал подобный приказ, это похоже на правду, (см. воспоминания Сандалова.)

«Подсудимый. (Коробков) Приказ о выводе частей из Бреста никем не отдавался. Я лично такого приказа не видел.

Подсудимый Павлов. В июне месяце по моему приказу был направлен командир 28-го стрелкового корпуса Попов с заданием к 15 июня все войска эвакуировать из Бреста в лагеря .

Подсудимый Коробков. Я об этом не знал. Значит, Попова надо привлекать к уголовной ответственности за то, что он не выполнил приказа командующего . «

Получилось то, что получилось - генерала Павлова с подельниками оправдали, представили жертвами тирании Сталина, хотя их вина за гибель четырех дивизий, пусть героически оборонявшихся, все таки не выполнивших задачу, очевидна. Но, если признать, что их расстреляли справедливо, то выходит совсем, уж, плохо - Сталин поступил правильно…а этого Никита Сергеевич допустить не мог. Защитникам Брестской крепости начали возводить памятники и мемориалы, прославлять их подвиг и прилагать титанические усилия, что бы избежать вопроса: кто виноват и как это могло произойти? И до сих пор бояться назвать виновных… замалчивают, однако.

Советские пограничники первыми встретили врага.

На взятие застав фашисты отводили минуты. Пограничники держались часы, дни, недели...

Бессмертному подвигу защитников Брестской крепости посвящается эта статья.

Брестская крепость. 22 июня 1941 года на рассвете здесь разорвались первые немецкие снаряды и бомбы. И здесь фашисты впервые узнали, что такое советская стойкость и советское мужество.

В августе 1915 года русские войска оставили Брестскую крепость без боя. Наглые гитлеровские генералы были уверены, что первый же удар по Бресту заставит гарнизон крепости капитулировать. Гитлеровцев ждало жестокое разочарование.

22 июня 1941 года. Враг бросает на Брест 12-й армейский корпус в составе 31-й, 34-й и 45-й дивизий с приданными танковыми, саперными и другими специальными частями 4-й армии. По городу и крепости бьют сотни орудий тяжелых артиллерийских батарей.

Около часу дня фашисты на понтонах пытаются форсировать Буг. Чтобы захватить крепость, им надо овладеть безыменным островом между старым и новым руслами реки. Остров - форпост крепости. Мост соединяет его с западными воротами цитадели.

Вот что рассказал о первых минутах нападения врага защитник Брестской крепости - в то время рядовой курсов шоферов Белорусского погранокруга М. И. Мясников, удостоенный впоследствии звания Героя Советского Союза:

«С 21 на 22 июня я с рядовым пограничником Щербиной И. С. был назначен в наряд для охраны Государственной границы Союза ССР...

Пограничный наряд на западном острове.

Я был назначен старшим наряда. Неся службу, наблюдая за границей, мы заметили с 12.00 21 июня сильный шум, передвижение автомобилей, конной тяги и шум танков поблизости от границы. Мною было доложено на заставу о замеченных действиях немцев. Я получил приказ усилить бдительность и наблюдение.
22 июня приблизительно в 3.40 нами было обнаружено выдвижение к железнодорожному мосту через реку Буг бронепоезда, который приблизительно через пять минут после того, как подошел к мосту, открыл артиллерийский огонь по крепости и железнодорожному вокзалу. Одновременно был открыт огонь артиллерии немцев по крепости и железнодорожному вокзалу и казарме пограничной заставы, притом артиллерийский огонь по заставе велся прямой наводкой, в результате чего крыша казармы сразу обвалилась и загорелась казарма. Немецкая авиация подвергла бомбардировке одновременно с артиллерийской подготовкой город Брест, крепость, остров и районы вокзала. После артиллерийской и авиационной подготовки немцы приблизительно через 15–20 минут начали форсировать Буг в нескольких направлениях и использовать для переправы войск железнодорожный мост, по которому переправлялись железнодорожные составы и танки. Одновременно форсировали Буг в нескольких местах моторные лодки с десантом».

Пограничники грудью заслонили крепость.

Пламя и дым окутали остров. Грохот и вой самолетов покрывали все. Бомба за бомбой, снаряд за снарядом. Но застава не дрогнула. В черном дыму властно звучала команда начальника заставы, и люди в зеленых фуражках, засев в блокгаузах, встречали наступающих пулеметным огнем, забрасывали гранатами, бросались в контратаки.

Группа младшего политрука комсомольца Яковлева три раза отбрасывала гитлеровцев, пытавшихся овладеть островом.

Были на исходе патроны. Бойцы собрали боевой запас у убитых. Дозарядили ленты пулеметов, приготовились... Вот снова показались на понтонах фигуры вражеских солдат.

Не стрелять! - командует Яковлев.

Фашистов подпускают совсем близко. Но едва они приблизились к острову, как снова заговорили пулеметы и автоматы пограничников. Ураганный огонь в четвертый раз заставил врага вернуться на свой берег. А река унесла вниз десятки трупов в зеленых шинелях.

Остров защищала застава. Почти все бойцы ее были комсомольцами. Но не только «комсомольская застава» - все бойцы, защищавшие Брест, дрались с поразительным мужеством.

Документы говорят о пулеметчике Саблине: тяжело раненный в обе ноги, сжав зубы, теряя сознание, он бил из пулемета по наседавшим гитлеровцам.

У другого бойца, Григорьева, правая рука была раздроблена разрывной пулей, но он продолжал стрелять.

Тяжело раненный Кузьмин, истекая кровью, бросал в гущу фашистов гранату за гранатой. Его последними словами были: «Вы, сволочи, не возьмете нас никогда!»

Среди защитников крепости была жена одного из пограничников, Катя Тарасюк, сельская учительница, комсомолка. Она приехала к мужу провести свой отпуск. В первые дни боя Катя ухаживала за ранеными. Она осторожно поила их из котелков, стараясь не пролить ни одной капли драгоценной влаги, перевязывала раны. Муж ее - пулеметчик - погиб во время очередного налета на крепость фашистских пикировщиков. Когда Катя узнала о смерти мужа, она сказала:

Дайте мне его пулемет.

Катя Тарасюк оборудовала пулеметное гнездо в ветвях старой ракиты, росшей на крепостном дворе. Я видел эту ракиту. Черная, с засохшими обломанными ветвями, она горделиво стоит среди камней. Брестские жители назвали ракиту «Деревом войны». Катя Тарасюк и ее боевые товарищи сражались здесь до последней капли крови...

Кончалась вторая неделя обороны. Красное знамя по-прежнему развевалось над цитаделью. Германское командование устанавливало один срок взятия крепости за другим.

У защитников крепости были еще боеприпасы, но продуктов становилось все меньше и меньше, а запасы воды иссякли. Чтобы утолить жажду, брали в рот сырой песок. В подвалах на соломе метались раненые: «Пить!» Искали колодцев - не нашли. В одном подвале обнаружили немного льда, его поделили на маленькие кусочки...

Ни муки голода и жажды, ни бомбежки, ни провокационные предложения гитлеровцев - ничто не могло сломить духа советских воинов!

9-я пограничная застава во главе с ее начальником лейтенантом А. М. Кижеватовым находилась непосредственно в Брестской крепости. С каждым днем положение ее защитников становилось все тяжелее, не хватало боеприпасов, не было пищи и воды. Гитлеровцы практически непрерывно обстреливали крепость из орудий и минометов, одна атака сменяла другую. Крепость не сдавалась, ее гарнизон стоял насмерть.

Неоднократно пограничники предпринимали дерзкие вылазки, уничтожали врага. Они дрались до последнего патрона, пока могли держать в руках оружие. Раненые оставались в строю и продолжали бить врага, и примером для них был лейтенант Кижеватов, раненный не один раз...

На стене одного из казематов, где находились пограничники 9-й заставы, была обнаружена надпись: «Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина!» И дата - «20.VII.41 г.». Почти месяц сдерживали советские пограничники врага в Брестской крепости, сковывали его силы, затрудняли продвижение вперед.

В боевом донесении 45-й немецкой пехотной дивизии «О взятии Брест-Литовской крепости», захваченном в районе деревни Высокое, сказано:
«Чтобы уничтожить фланкирование из дома комсостава (так немцы называли это здание) центрального острова на северный остров, которое действовало очень неприятно, туда был послан 81-й саперный батальон с поручением: подрывной партией очистить этот дом и другие части. С крыши дома взрывчатые вещества были спущены к окнам, а фитили зажжены; были слышны стоны раненных русских от взрыва, но они продолжали стрелять...»

До последнего патрона, до последней капли крови сражались защитники крепости во главе со старшим лейтенантом Потаповым и лейтенантом Кижеватовым. Не сломив сопротивления советских воинов, фашисты взорвали здание.

Погиб герой обороны крепости А. М. Кижеватов.

Не пришлось и его семье дождаться дня Победы. Мать лейтенанта Кижеватова, жена и дети - Нюра, Вася, Галя были зверски расстреляны гитлеровцами.

Высокое мужество и героизм проявили воины границы, находившиеся на пограничном острове, который прикрывал Брестскую крепость. Здесь находилось около 300 человек: курсанты школы шоферов, курсов кавалеристов, сборная спортивная команда Брестского отряда и пограничные наряды заставы Кижеватова. В большинстве своем это были молодые бойцы, только что надевшие пограничную форму.

Мужественными оказались жены командиров-пограничников. Они находились вместе со своими мужьями на линии огня, перевязывали раненых, подносили боеприпасы, воду для пулеметов. Некоторые сами стреляли по наступающим фашистам.

Ряды пограничников таяли, силы их слабели. На заставах горели казармы и жилые дома, подожженные артиллерией врага. Но пограничники стояли насмерть. Они знали: за их спиной в предрассветном тумане к границе спешат войска, подтягивается артиллерия. И когда подошли первые эшелоны дивизий нашего корпуса, пограничники продолжали бой плечом к плечу с ними.

Еще одно свидетельство участника обороны крепости - начальника 20-й погранзаставы, ныне полковника в отставке Георгия Филипповича Манекина:

«20-я пограничная застава охраняла участок государственной границы на стыке Белорусского и Украинского пограничных округов. Участок наш считался активным. Мы знали, что на сопредельной стороне недалеко от границы размещался один из немецких разведцентров. Накануне войны разведка противника усилила свою деятельность. Почти ежедневно она забрасывала на нашу сторону своих агентов с целью установления расположения оборонительных сооружений в приграничной полосе и пунктов дислокации советских войск в направлении Бреста, Кобрина, Минска. С этой агентурой нам довелось вступить в борьбу еще задолго до открытого вооруженного нападения фашистской Германии. Только на участке нашей заставы за короткое время было задержано 16 лазутчиков.
Накануне войны на том берегу Западного Буга усилилось передвижение немецких войск. Мы видели, как их подразделения возводили инженерные сооружения, днем и ночью вели наблюдение за нашей стороной. Буквально на каждом дереве находились наблюдатели. Участились случаи угрозы и даже обстрела наших пограннарядов. Немецкие самолеты то и дело вторгались в наше воздушное пространство, нам же категорически запрещалось отвечать на эти провокации. Местные жители, перебегавшие к нам с той стороны, сообщали о подготовке фашистской Германии к нападению на нашу страну. Да и мы чувствовали: в воздухе пахнет войной.
Учитывая складывавшуюся обстановку... мы успели укрепить опорные пункты и отрыть около 500 метров траншей и ходов сообщения. Это нам помогло потом, в первых боях.
Примерно в 3.00 22 июня немцы перерезали телефонные связи со штабом погранотряда и соседями, а в 4.00 на рассвете на заставу (как и на другие на широком фронте) обрушился шквал артиллерийского и минометного огня. Пулеметы и автоматы противника трассирующими пулями простреливали весь берег, создавая сплошную огненную стену. Из-за Буга курсом на восток летели фашистские «юнкерсы». Вражеские снаряды разметали пограничные вышки.
Пограничники вступили в неравный бой. Наряды, прибывшие с флангов, доложили, что крупные подразделения врага переправились через Буг и начали продвижение в глубь нашей территории.
Воспрепятствовать переправе немцев нам было нечем. В гарнизоне загорелись постройки.
Соседние заставы от огня противника понесли большие потери. Расположенные на открытой местности, они были уничтожены и сожжены артиллерийскими снарядами.
По моей команде личный состав занял опорные пункты. Против нас действовал усиленный батальон противника, переправившийся на восточный берег Буга у железнодорожного моста. Тремя цепями, стреляя на ходу из автоматов, гитлеровцы устремились к нашим позициям. Мы подпустили их на 250–300 метров и встретили огнем двух станковых и трех ручных пулеметов. Фашисты залегли, а потом отошли в прибрежные заросли. Видя, что атака не удалась, гитлеровцы возобновили обстрел из артиллерии и минометов. Пограничники укрылись в дзотах, оставив на позициях наблюдателей. Как только артиллерийский обстрел прекратился, бойцы снова заняли свои места.
Фашисты повторили атаку в прежнем направлении. На этот раз мы подпустили их еще ближе. С расстояния 100 метров открыли по вражеским цепям ружейно-пулеметный огонь. Десятки трупов оставил враг на подступах к заставе. Атака вновь захлебнулась.
Успешно отбили пограничники и третью атаку, которую немцы предприняли после мощного минометного и артиллерийского обстрела. Только после пятой атаки отдельным вражеским группам удалось близко подползти к нашим окопам. Тогда пограничники пустили в ход гранаты. Все же около взвода гитлеровцев вклинились в нашу оборону. Старшина Желтухин и ефрейтор Сергушев, выдвинувшись вперед, забросали их гранатами.
Ожесточенный бой продолжался. В этот момент мне доложили, что убит начальник 5-й резервной заставы лейтенант В. В. Кирюхин (эта застава сражалась рядом с нами). Его жена А. Т. Мальцева в это время в окопах перевязывала раненых, подносила патроны, сама брала в руки винтовку и стреляла по атакующим фашистам.
В ходе боя пулеметчики часто меняли свои позиции и с коротких дистанций открывали огонь по противнику. Немцы охотились за каждым пулеметчиком. Одна из вражеских групп зашла в тыл пулеметному расчету младшего сержанта Александра Филатова, хотела забросать его гранатами. Но в это время по ней открыли огонь пришедшие на помощь пограничники Иноземцев и Бурехин.
Фашисты снова отошли назад и стали обстреливать нас зажигательными снарядами. В районе обороны загорелся лес. Густой дым окутал оборонительные сооружения. Трудно стало наблюдать за действиями противника. Но пограничники, привыкшие нести службу в условиях ограниченной видимости, все же заметили маневр врага. Мы быстро перегруппировали свои силы и приготовились к отражению новых атак.
Снова закипел жаркий бой. Две роты обрушились на наши позиции с севера и с северо-запада, третья атаковала с юго-востока. Под градом пуль пограничники поднимались из окопов и в упор уничтожали гитлеровцев. Презирая смертельную опасность, секретарь комсомольской организации младший сержант Филатов выкатил станковый пулемет за бруствер окопа. Длинными очередями он расстреливал атаковавших немецких солдат. Когда вражеская пуля сразила героя, его место у пулемета занял пограничник Ермаков.
Пулеметчики, непрестанно меняя огневые позиции, обрушивали на врага огонь с тех направлений, откуда он не ожидал. У немцев создавалось впечатление, будто вся местность перед обороной заставы простреливается сплошным перекрестным огнем.
В искусстве ведения огня, в тактическом мастерстве пулеметчикам не уступали и стрелки - старшина Желтухин, младший сержант Шангин, рядовой Абдулла Хайрутдинов, снайперы Владимир и Иван Афанасьевы.
За одиннадцать часов беспрерывного боя пограничники отбили семь вражеских атак. Силы противника намного превосходили наши, кольцо окружения сжималось все больше и больше. Против нас действовал и другой страшный враг - лесной пожар (наши окопы находились в сосновом лесу). Горели здания и постройки. Многие пограничники получили сильные ожоги. Люди задыхались от едкого дыма.
Вместе со старшим политруком Белокопытовым и младшим политруком Шавариным решились выводить личный состав из окружения.
Для прикрытия отхода выделили расчеты станкового пулемета во главе с Ермаковым и ручных пулеметов Бурехина и Иноземцева. Пулеметчики заняли огневые позиции в 50–70 метрах от хода сообщения. Пока немцы готовились к очередной атаке, мы отошли в лес.
По тому, как ослабел огонь оборонявшихся, гитлеровцы догадались, что мы начали отход. Они решили догнать нас, но получили отпор от оставленных в заслоне пулеметчиков. Преследовать по горящему лесу гитлеровцы не решились.
На второй день мы вышли к городу Любомль, где размещался штаб 98-го погранотряда.
Так закончился первый неравный бой с противником. Застава уничтожила свыше 100 фашистов.
Вскоре мы соединились с соседними заставами своей комендатуры, затем совместно с подразделениями Красной Армии вели ожесточенные оборонительные бои за Любомль, Ковель и другие опорные пункты

Немецкое командование планировало захватить Брестскую крепость в первые часы войны. К моменту нападения Германии на СССР в крепости дислоцировалось 7 стрелковых батальонов и 1 разведывательный, 2 артиллеристских дивизиона, некоторые спецподразделения стрелковых полков и подразделения корпусных частей, сборы приписного состава 6-й Орловской Краснознаменной и 42-й стрелковой дивизий 28-го стрелкового корпуса 4-й армии, подразделения 17-го Краснознаменного Брестского пограничного отряда, 33-го отдельного инженерного полка, часть 132-го батальона войск НКВД. То есть от 7 до 8 тысяч советских воинов и 300 семей военнослужащих.

С первых минут войны крепость подверглись массированным бомбардировам и артиллеристскому обстрелу. Штурмовала Брестскую крепость немецкая 45-я пехотная дивизия (около 17 тысяч солдат и офицеров), которая наносила лобовой и фланговые удары во взаимодействии с частью сил 31-й пехотной дивизии. На флангах основных сил действовали 34-я пехотная и остальная часть 31-й пехотной дивизий 12-го армейского корпуса 4-й немецкой армии, а также 2 танковые дивизии 2-й танковой группы Гудериана. Противник в течение получаса вел ураганный артобстрел по всем входным воротам в крепость, предмостным укреплениям и мостам, по артиллерии и автопарку, по складским помещениям с боеприпасами, медикаментами, продовольствием, по казармам, домам начальствующего состава. Следом шли ударные штурмовые группы врага.

Немецкие войска атакуют Брестскую крепость.

В результате артобстрела и пожаров большинство складов и материальная часть были уничтожены или разрушены, перестал действовать водопровод, прервалась связь. Значительная часть бойцов и командиров была выведена из строя в самом начале военных действий, гарнизон крепости расчленен на отдельные группы. В первые минуты войны в бой с противником вступили пограничники на Тереспольском укреплении, красноармейцы и курсанты полковых школ 84-го и 125-го стрелковых полков, находившихся у границы, на Волынском и Кобринском укреплениях. Упорное сопротивление позволило утром 22 июня выйти из крепости примерно половине личного состава, вывести несколько пушек и легких танков в районы сосредоточения своих частей, эвакуировать первых раненых. В крепости осталось 3,5-4 тысяч советских воинов.

Противник имел почти 10-кратное превосходство в силах. В первый день боев к 9 часам утра крепость была окружена. Передовые части 45-й немецкой дивизии попытались с ходу овладеть крепостью (по плану немецкого командования к 12 часам дня). Через мост у Тереспольских ворот штурмовые группы врага прорвались в Цитадель, в центре ее захватили доминирующее над другими постройками здание полкового клуба, где сразу же обосновались корректировщики артиллерийского огня. Одновременно противник развил наступление в направлении Холмских и Брестских ворот, надеясь соединиться там с группами, наступавшими со стороны Волынского и Кобринского укреплений. Этот замысел был сорван.

У Холмских ворот в бой с врагом вступили воины 3-го батальона и штабных подразделений 84-го стрелкового полка, у Брестских - в контратаку пошли бойцы 455-го стрелкового полка, 37-го отдельного батальона связи, 33-го отдельного инженерного полка. Штыковыми атаками враг был смят и опрокинут. Отступающих гитлеровцев плотным огнем встретили советские воины у Тереспольских ворот, которые к этому времени были отбиты у противника. Здесь закрепились пограничники 9-й погранзаставы и приштабных подразделений 3-й погранкомендатуры - 132-го батальона НКВД, бойцы 333-го и 44-го стрелковых полков, 31-го отдельного автобатальона. Они держали под прицельным ружейным и пулеметным огнем мост через Западный Буг, мешали противнику налаживать понтонную переправу.

Только немногим из прорвавшихся в Цитадель немецким автоматчикам удалось укрыться в здании клуба и в рядом стоящем здании столовой комсостава. Противник здесь был уничтожен на второй день. В последующем эти здания неоднократно переходили из рук в руки. Почти одновременно ожесточенные бои развернулись на всей территории крепости. С самого начала они приобрели характер обороны отдельных ее укреплений без единого штаба и командования, без связи и почти без взаимодействия между защитниками разных укреплений. Оборонявшихся возглавили командиры и политработники, в ряде случаев - принявшие на себя командование рядовые бойцы.

Уже через несколько часов боев командование немецкого 12-го армейского корпуса вынуждено было направить на крепость все имеющиеся резервы. Однако, как доносил командир немецкой 45-й пехотной дивизии генерал Шлиппер, это «также не внесло изменения в положение. Там, где русские были отброшены или выкурены, через короткий промежуток времени из подвалов, водосточных труб и других укрытий появлялись новые силы, которые стреляли так превосходно, что наши потери значительно увеличивались». Противник безуспешно передавал через радиоустановки призывы к сдаче в плен, посылал парламентеров. Сопротивление продолжалось.

Защитники Цитадели удерживали почти 2-километровое кольцо оборонительного 2-этажного казарменного пояса в условиях интенсивных бомбардировок, артобстрела и атак штурмовых групп противника. В течение первого дня они отбили 8 ожесточенных атак вражеской пехоты, блокированной в Цитадели, а также атаки извне, с захваченных противником плацдармов на Тереспольском, Волынском, Кобринском укреплениях, откуда гитлеровцы рвались ко всем 4 воротам Цитадели. К вечеру 22 июня противник закрепился в части оборонительной казармы между Холмскими и Тереспольскими воротами (позже использовал ее как плацдарм в Цитадели), захватил несколько отсеков казармы у Брестских ворот. Однако расчет врага на внезапность не оправдался; оборонительными боями, контратаками советские воины сковали силы противника, нанесли ему большие потери.

Утро 23 июня вновь началось с артобстрела и бомбардировки крепости. Бои приняли ожесточенный, затяжной характер, которого враг никак не ожидал. Упорное героическое сопротивление советских воинов встретили немецко-фашистские захватчики на территории каждого крепостного укрепления.

На территории пограничного Тереспольского укрепления оборону держали воины курсов шоферов Белорусского пограничного округа под командованием начальника курсов старшего лейтенанта Ф.М. Мельникова и преподавателя курсов лейтенанта Жданова, транспортной роты 17-го погранотряда во главе с командиром старшим лейтенантом А.С. Черным совместно с бойцами кавалерийских курсов, саперного взвода, усиленных нарядов 9-й погранзаставы. Им удалось очистить от прорвавшегося противника большую часть территории укрепления, но из-за недостатка боеприпасов и больших потерь в личном составе удержать ее они не могли. В ночь на 25 июня остатки групп Мельникова, погибшего в боях, и Черного, форсировали Западный Буг и присоединились к защитникам Цитадели и Кобринского укрепления.

На Волынском укреплении к началу военных действий размещались госпитали 4-й армии и 28-го стрелкового корпуса, 95-й медико-санитарный батальон 6-й стрелковой дивизии, находилась немногочисленная часть состава полковой школы младших командиров 84-го стрелкового полка, наряды 9-й погранзаставы. На земляных валах у Южных ворот оборону держал дежурный взвод полковой школы. С первых минут вражеского вторжения оборона приобрела очаговый характер. Противник стремился пробиться к Холмским воротам и, прорвавшись, соединиться с штурмовой группой в Цитадели. На помощь из Цитадели пришли воины 84-го стрелкового полка. В черте госпиталя оборону организовали батальонный комиссар Н.С. Богатеев, военврач 2-го ранга С.С. Бабкин (оба погибли). Ворвавшиеся в госпитальные здания немецкие автоматчики зверски расправлялись с больными и ранеными.

Оборона Волынского укрепления полна примеров самоотверженности бойцов и медперсонала, сражавшихся до конца в развалинах зданий. Прикрывая раненых, погибли медсестры В.П. Хорецкая и Е.И. Ровнягина. Захватив больных, раненых, медперсонал, детей, 23 июня гитлеровцы использовали их в качестве живого заслона, погнав впереди атакующих Холмские ворота автоматчиков. "Стреляйте, не жалейте нас!" - кричали пленные.

К концу недели очаговая оборона на укреплении затухла. Некоторые бойцы влились в ряды защитников Цитадели, немногим удалось пробиться из вражеского кольца.

В Цитадели - самом крупном узле обороны - к концу дня 22 июня определилось командование отдельных участков обороны: в западной части, в районе Тереспольских ворот, ее возглавили начальник 9-й погранзаставы А.М. Кижеватов, лейтенанты из 333-го стрелкового полка А.Е. Потапов и А.С. Санин, старший лейтенант Н.Г. Семенов, командир 31-го автобата Я.Д. Минаков; воинов 132-го батальона - младший сержант К.А. Новиков. Группу бойцов, занявших оборону в башне над Тереспольскими воротами, возглавил лейтенант А.Ф. Наганов. К северу от 333-го стрелкового полка, в казематах оборонительной казармы сражались бойцы 44-го стрелкового полка под командованием помощника командира 44-го стрелкового полка по хозяйственной части капитана И.Н. Зубачева, старших лейтенантов А.И. Семененко, В.И. Бытко (с 23 июня). На стыке с ними у Брестских ворот сражались воины 455-го стрелкового полка под командованием лейтенанта А.А. Виноградова и политрука П.П. Кошкарова. В казарме 33-го отдельного инженерного полка боевыми действиями руководил помощник начальника штаба полка старший лейтенант Н.Ф. Щербаков, в районе Белого дворца - лейтенант А.М. Нагай и рядовой А.К. Шугуров - ответственный секретарь комсомольского бюро 75-го отдельного разведывательного батальона. В районе расположения 84-го стрелкового полка и в здании Инженерного управления руководство на себя взял заместитель командира 84-го стрелкового полка по политической части полковой комиссар Е.М. Фомин. Ход обороны требовал объединения всех сил защитников крепости.

24 июня в Цитадели состоялось совещание командиров и политработников, где решался вопрос о создании сводной боевой группы, формировании подразделений из воинов разных частей, утверждении их командиров, выделившихся в ходе боевых действий. Был отдан Приказ № 1, согласно которому командование группой возлагалось на капитана Зубачева, его заместителем назначен полковой комиссар Фомин.

Практически они смогли возглавить оборону только в Цитадели. И хотя командованию сводной группы не удалось объединить руководство боями на всей территории крепости, штаб сыграл большую роль в активизации боевых действий. По решению командования сводной группы были предприняты попытки прорвать кольцо окружения. 26 июня пошел на прорыв отряд (120 человек, в основном сержанты) во главе с лейтенантом Виноградовым. За восточную черту крепости удалось прорваться 13 воинам, но они были схвачены врагом. Безуспешными оказались и другие попытки массового прорыва из осажденной крепости, пробиться смогли только отдельные малочисленные группы.

Оставшийся маленький гарнизон советских войск продолжал сражаться с необыкновенной стойкостью и упорством.

О непоколебимом мужестве бойцов гласят их надписи на крепостных стенах:

"Нас было пятеро Седов, Грутов, Боголюб, Михайлов, Селиванов В. Мы приняли первый бой 22 июня 1941. Умрем, но не уйдем отсюда...";

Об этом же свидетельствуют обнаруженные во время раскопок Белого дворца останки 132 воинов и надпись, оставленная на кирпичах: "Умираем не срамя".

На Кобринском укреплении с момента начала военных действий сложилось несколько участков ожесточенной обороны. Жесткое прикрытие выхода из крепости через Северо-западные ворота воинов гарнизона, а затем и оборону казармы 125-го стрелкового полка возглавил батальонный комиссар С.В. Дербенев. В районе Западного форта и домов начсостава, куда проник противник, оборону возглавили командир батальона 125-го стрелкового полка капитан В.В. Шабловский и секретарь партбюро 333-го стрелкового полка старший политрук И.М. Почерников. Оборона в этой зоне угасла к концу третьего дня.

Напряженный характер носили бои в районе Восточных ворот укрепления, где в течение почти двух недель сражались бойцы 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона. Противник, форсировав Мухавец, двинул в эту часть крепости танки и пехоту. Перед бойцами дивизиона стояла задача - задержать врага в этой зоне, не дать ему возможности проникнуть на территории укрепления и сорвать выход частей из крепости. Возглавили оборону начальник штаба дивизиона лейтенант И.Ф. Акимочкин, в последующие дни вместе с ним и заместителем командира дивизиона по политчасти старший политрук Н.В. Нестерчук.

В северной части главного вала в районе Северных ворот в течение двух дней сражалась группа бойцов из разных подразделений (из тех, кто прикрывал выход и был ранен или не успел уйти) под руководством командира 44-го стрелкового полка майора П.М. Гаврилова. На третий день защитники северной части главного вала отошли в Восточный форт. Здесь же в укрытии находились семьи командиров. Всего собралось около 400 человек. Руководили обороной форта майор Гаврилов, заместитель по политчасти политрук С.С. Скрипник из 333-го стрелкового полка, начальник штаба - командир 18-го отдельного батальона связи капитан К.Ф. Касаткин.

В земляных валах, окружающих форт, были прорыты окопы, на валах и во внутреннем дворе установлены пулеметные точки. Форт стал неприступным для немецкой пехоты. По свидетельству противника, «сюда нельзя было подступиться, имея только пехотные средства, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось только одно решение - голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен...»

Гитлеровцы методически целую неделю атаковали крепость. Советским воинам приходилось отбивать по 6-8 атак в день. Рядом с бойцами были женщины и дети. Они помогали раненым, подносили патроны, участвовали в боевых действиях.

Фашисты пустили в ход танки, огнеметы, газы, поджигали и скатывали с внешних валов бочки с горючей смесью. Горели и рушились казематы, нечем было дышать, но когда в атаку шла вражеская пехота, снова завязывались рукопашные схватки. В короткие промежутки относительного затишья в репродукторах раздавались призывы сдаваться в плен.

Находясь в полном окружении, без воды и продовольствия, при острой нехватке боеприпасов и медикаментов гарнизон мужественно сражался с врагом. Только за первые 9 дней боев защитники крепости вывели из строя около 1,5 тысяч солдат и офицеров противника.

К концу июня враг захватил большую часть крепости, 29 и ЗО июня гитлеровцы предприняли непрерывный двухсуточный штурм крепости с использованием мощных (500 и 1800-килограммовых) авиабомб. 29 июня погиб, прикрывая с несколькими бойцами группу прорыва, Кижеватов. В Цитадели 30 июня гитлеровцы схватили тяжелораненых и контуженых капитана Зубачева и полкового комиссара Фомина, которого фашисты расстреляли недалеко от Холмских ворот.

30 июня после длительного обстрела и бомбежки, завершившихся ожесточенной атакой, гитлеровцы овладели большой частью сооружений Восточного форта, захватили в плен раненых. В результате кровопролитных боев и понесенных потерь оборона крепости распалась на ряд изолированных очагов сопротивления.

До 12 июля в Восточном форту продолжала сражаться небольшая группа бойцов во главе с Гавриловым. Вырвавшись из форта, тяжело раненные Гаврилов и секретарь комсомольского бюро 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона Г.Д. Деревянко, попали в плен. Но и позже 20-х чисел июля в крепости продолжали сражаться советские воины. Последние дни борьбы овеяны легендами.

К этим дням относятся надписи, оставленные на стенах крепости ее защитниками: "Умрем, но из крепости не уйдем", "Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20.11.41 г.".

Ни одно из знамен воинских частей, сражавшихся в крепости, не досталось врагу. Знамя 393-го отдельного артиллерийского дивизиона закопали в Восточном форту старший сержант Р.К. Семенюк, рядовые И.Д. Фольварков и Тарасов. 26.09.1956 года оно было откопано Семенюком. В подвалах Белого дворца, Инженерного управления, клуба, казармы 333-го полка держались последние защитники Цитадели. В здании Инженерного управления и Восточном форту гитлеровцы применили газы, против защитников казармы 333-го полка и 98-го дивизиона, в зоне 125-го полка - огнеметы… Противник вынужден был отметить стойкость и героизм защитников крепости. В июле командир 45-й немецкой пехотной дивизии генерал Шлиппер в «Донесении о занятии Брест-Литовска» сообщал: «Русские в Брест-Литовске боролись исключительно упорно и настойчиво. Они показали превосходную выучку пехоты и доказали замечательную волю к сопротивлению».

Оборона Брестской крепости - пример мужества и стойкости советского народа в борьбе за свободу и независимость Родины. Защитники крепости - воины более чем 30 национальностей - до конца выполнили свой долг перед Родиной, совершили один из величайших подвигов в истории Великой Отечественной войны. За исключительный героизм при защите крепости звание Героя Советского Союза присвоено майору Гаврилову и лейтенанту Кижеватову. Около 200 участников обороны награждены орденами и медалями. 8 мая 1965 года Брестской крепости присвоено почетное звание «Крепость-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
____________

Использованная литература:

Кисловский Юрий Григорьевич От первого дня до последнего: За строкой боевого донесения и сообщения Совинформбюро
- Самсонов Александр Михайлович Крах фашистской агрессии 1939-1945
- Федюнинский Иван Иванович Поднятые по тревоге
- Михаил Златогоров Защитники Брестской крепости

Майор Гаврилов

Командир 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии майор Гаврилов Петр Михайлович в течение 2-х дней возглавлял оборону в районе Северных ворот Кобринского укрепления, а на третий день войны перешел в Восточный форт, где командовал сводной группой бойцов из различных подразделений в количестве около 400 человек. По свидетельству противника «...сюда нельзя было подступиться со средствами пехоты, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и из подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось только одно решение - голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен...» 30 июня после длительного обстрела и бомбежки гитлеровцы захватили большую часть Восточного форта, однако майор Гаврилов с небольшой группой бойцов продолжал сражаться там до 12 июля. На 32-й день войны после неравного боя с группой немецких солдат в Северо-Западном капонире Кобринского укрепления он в бессознательном состоянии попал в плен.

Освобожден советскими войсками в мае 1945 г. До 1946 года служил в Советской Армии. После демобилизации жил в Краснодаре.

В 1957 году за мужество и героизм при обороне Брестской крепости ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Был почетным гражданином города Бреста. Умер в 1979 году. Похоронен в Бресте, на Гарнизонном кладбище, где ему поставлен памятник. Его именем названы улицы в Бресте, Минске, Пестрачах (в Татарии - на родине героя), теплоход, колхоз в Краснодарском крае.

Лейтенант Кижеватов

Начальник 9-й заставы 17-го Брестского Краснознаменного пограничного отряда лейтенант Андрей Митрофанович Кижеватов был одним из руководителей обороны в районе Тереспольских ворот. 22 июня лейтенант Кижеватов и воины его заставы с первых минут войны приняли бой с немецко-фашистскими захватчиками. Был несколько раз ранен. 29 июня с небольшой группой пограничников остался прикрывать группу прорыва и погиб в бою. Его именем названа погранзастава, где ему поставлен памятник, улицы в Бресте, Каменце, Кобрине, Минске.

В 1943 году фашистскими палачами была зверски расстреляна семья А.М. Кижеватова - жена Екатерина Ивановна, дети Ваня, Нюра, Галя и престарелая мать.

Организаторы обороны цитадели

Капитан Зубачев

Помощник командира по хозяйственной части 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии капитан Зубачев Иван Николаевич, участник гражданской войны и боев с белофинами, с 24 июня 1941 г. стал командиром сводной боевой группы обороны Цитадели. 30 июня 1941 года, тяжелораненым и контуженным был захвачен в плен. Погиб в 1944 г. в лагере Хаммельбург. Посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Его именем названы улицы в Бресте, Жабинке, Минске.

Полковой комиссар Фомин

Заместитель командира по политчасти 84-го стрелкового полка 6-й Орловской стрелковой дивизии полковой комиссар Фомин Ефим Мойсеевич возглавлял оборону вначале в расположении 84-го стрелкового полка (у Холмских ворот) и в здании Инженерного управления (в настоящее время остались его развалины в районе Вечного огня), организовал одну из первых контратак наших воинов.

24 июня приказом N1 была создан штаб обороны крепости. Командование возлагалось на капитана И.Н. Зубачева, его заместителем назначен полковой комиссар Фомин Е.М.

Приказ №1 был найден в ноябре 1950 г при разборке завалов казармы у Брестских ворот среди останков 34 советских воинов в планшете неопознанного командира. Здесь же было обнаружено знамя полка. Фомина гитлеровцы расстреляли у Холмских ворот. Посмертно награжден орденом Ленина. Похоронен под плитами Мемориала.

Его именем названы улицы в Минске, Бресте, Лиозне, швейная фабрика в Бресте.

Защитник Тереспольских ворот лейтенант Наганов

Командир взвода полковой школы 333-го стрелкового полка 6-й Орловской стрелковой дивизии лейтенант Наганов Алексей Федорович на рассвете 22 июня 1941 года с группой бойцов занял оборону в водонапорной трехэтажной башне над Тереспольскими воротами. Погиб в бою в тот же день. В августе 1949 года были обнаружены в руинах останки Наганова и его 14 боевых друзей.

Урна с прахом А.Ф. Наганова захоронена в Некрополе мемориала. Награжден орденом Отечественной войны 1-й степени посмертно.

Его именем названы улицы в Бресте и в Жабинке. В Бресте ему поставлен памятник.

Защитники Кобринского укрепления

Капитан Шабловский

Защитник Кобринского предмостного укрепления капитан Шабловский Владимир Васильевич, командир батальона 125-го стрелкового полка 6-й Орловской стрелковой дивизии, расквартированного в Брестской крепости, на рассвете 22 июня 1941 года возглавил оборону в районе Западного форта и домов комсостава на Кобринском укреплении. Около 3-х суток фашисты вели осаду жилых зданий.

Участие в их обороне принимали женщины и дети. Фашистам удалось пленить горстку израненных воинов. Среди них оказался капитан Шабловский вместе с женой Галиной Корнеевной и детьми. Когда пленных вели через мост над обводным каналом, Шабловский оттолкнул конвоира плечем и крикнув: «За мной!», бросился в воду. Автоматная очередь оборвала жизнь патриота. Капитан Шабловский посмертно награжден орденом Отечественной войны 1 степени. Его именем названы улицы в Минске и Бресте.

Зимой 1943/44 года гитлеровцы замучили Галину Корнеевну Шабловскую - мать четверых детей.

Лейтенант Акимочкин, политрук Нестерчук

Начальник штаба 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона лейтенант Акимочкин Иван Филиппович организовал вместе с заместителем командира дивизиона по политической части старшим политруком Нестерчуком Николаем Васильевичем оборонительные позиции на Восточных валах Кобринского укрепления (возле «Звезды»). Здесь были установлены уцелевшие пушки и пулеметы. В течение 2-х недель герои удерживали Восточные валы, разгромили колонну вражеских войск, двигавшуюся по шоссе. 4 июля 1941 года тяжелораненого Акимочкина схватили фашисты и, обнаружив в гимнастерке партийный билет, расстреляли. Посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Его именем названа улица в Бресте.

Оборона Тереспольского укрепления

Ст. лейтенант Мельников, лейтенант Жданов, Ст. лейтенант Черный

Под прикрытием артиллерийского огня на рассвете 22 июня передовому отряду 45-й пехотной дивизии врага удалось прорваться через Тереспольские ворота в Цитадель. Однако защитники остановили дальнейшее продвижение противника на этом участке и несколько дней прочно удерживали занятые позиции. Здесь сражались группа начальника курсов шоферов ст. л-та Мельникова Федора Михайловича, 80 пограничников во главе с лейтенантом Ждановым и бойцы транспортной роты во главе со старшим лейтенантом Черным Акимом Степановичем - всего около 300 чел.

Потери немцев здесь, по их собственному признанию, «особенно офицеров, приняли прискорбные размеры... Уже в первый день войны на Тереспольском укреплении были окружены и разгромлены штабы двух немецких частей, убиты командиры частей». В ночь с 24 на 25 июня объединенная группа ст. л-тов Мельникова и Черного совершила прорыв на Кобринское укрепление. Курсанты во главе с л-том Ждановым продолжали сражаться на Тереспольском укреплении и 30 июня пробились в Цитадель. 5 июля бойцы решили идти на соединение с Красной Армией. Прорваться из осажденной крепости удалось только троим - Мясникову, Сухорукову и Никулину.

Курсант окружных курсов шоферов погранвойск Мясников Михаил Иванович сражался на Тереспольском укреплении и в Цитадели до 5 июля 1941 года. С группой пограничников прорвался из вражеского кольца и, отходя белорусскими лесами, соединился с частями Советской Армии в районе Мозыря. За героизм, проявленный в боях при освобождении города Севастополя, старшему лейтенанту Мясникову М.И. было присвоено звание Героя Советского Союза.

Старший лейтенант Черный Аким Степанович, командир транспортной роты 17-го Краснознаменного пограничного отряда. Один из руководителей обороны на Тереспольском укреплении. В ночь на 25 июня вместе с группой старшего лейтенанта Мельникова пробился на Кобринское укрепление. 28 июня контуженым был захвачен в плен. Прошел фашистские лагеря: Бяла-Подляска, Хаммельбург. Принимал участие в деятельности подпольного антифашистского комитета в лагере Нюрнберг. Освобожден из плена в мае 1945 года.

Оборона Волынского укрепления

Военврач 1 ранга Бабкин, ст. политрук Кислицкий, комиссар Богатеев

На Волынском укреплении размещались госпитали 4-й армии и 25-го стрелкового корпуса, 95-й медико-санитарный батальон 6-й стрелковой дивизии и полковая школа 84-го стрелкового полка. У Южных ворот укрепления сдерживали натиск врага курсанты полковой школы 84-го стрелкового полка под руководством старшего политрука Кислицкого Л.Е.

Здание госпиталя немцы захватили к полудню 22 июня 1941 г. Начальник госпиталя военврач 2-го ранга Бабкин Степан Семенович и батальонный комиссар Богатеев Николай Семенович, спасая больных и раненых, геройски погибли, отстреливаясь от врага.

Группа курсантов полковой школы младших командиров с частью больных из госпиталя и бойцами, прибывшими из Цитадели, сражалась до 27 июня.

Воспитанники музыкантских взводов

Петя Васильев

Воспитанник музыкантского взвода Петя Васильев с первых минут войны помогал вытаскивать боеприпасы из разрушенных складов, доставлял продукты из полуразрушенного магазина, выполнял задания по разведке, добывал воду. Участвуя в одной из атак по освобождению красноармейского клуба (церкви), заменил погибшего пулеметчика. Меткий огонь Пети заставил фашистов залечь, а потом побежать назад. В этом бою семнадцатилетний герой был смертельно ранен. Посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Захоронен в Некрополе Мемориала.

Петр Клыпа

Воспитанник музыкантского взвода Клыпа Петр Сергеевич сражался у Тереспольских ворот Цитадели до 1-го июля. Доставлял бойцам боеприпасы и продукты, добывал воду для детей, женщин, раненых и сражающихся защитников крепости. Вел разведку. За бесстрашие и смекалку бойцы назвали Петю «Брестским Гаврошем». Во время прорыва из крепости попал в плен. Бежал из тюрьмы, но был схвачен и угнан на работы в Германию. После освобождения служил в Советской Армии. За мужество и героизм, проявленные в дни обороны Брестской крепости награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.

Женщины в обороне Брестской крепости

Вера Хорпецкая

«Верочка» - так называли ее все в госпитале. Девушка с Минщины 22 июня вместе с батальонным комиссаром Богатеевым выносила больных из горящего здания. Когда узнала, что в густом кустарнике, где была позиция пограничников, много раненых, она метнулась туда. Перевязки: одна, другая, третья - и воины снова уходят на линию огня. А гитлеровцы все сжимают кольцо. Из-за куста вынырнул фашист с автоматом на перевес, за ним другой, Хорецкая подалась вперед, прикрыв собой обессилевшего воина. Треск автоматной очереди слился с последними словами девятнадцатилетней девушки. Она приняла смерть в бою. Захоронена в Некрополе Мемориала.

Раиса Абакумова

В Восточном форту в укрытии был организован перевязочный пункт. Его возглавила военфельдшер Раиса Абакумова. Из-под огня противника она выносила на себе тяжелораненых бойцов, в укрытиях оказывала им медицинскую помощь.

Прасковья Ткачева

Медсестра Прасковья Леонтьевна Ткачева с первых минут войны бросается в дым объятого пламенем госпиталя. Со второго этажа, где лежали послеоперационные больные, ей удалось спасти более двадцати человек. Затем после тяжелого ранения попала в плен. Летом 1942 г. стала связной в партизанском отряде имени Чернака.

Введение

В июне 1941 г. многое указывало на то, что Германия развернула подготовку к войне против Советского Союза. К границе подтягивались немецкие дивизии. О подготовке войны стало известно из донесений разведки. В частности, советский разведчик Рихард Зорге сообщил даже точный день вторжения и количество дивизий противника, которые будут заняты в операции. В этих тяжёлых условиях советское руководство стремилось не дать ни малейшего повода для начала войны. Оно даже разрешило «археологам» из Германии разыскивать «могилы солдат, погибших в годы Первой мировой войны». Под этим предлогом немецкие офицеры открыто изучали местность, намечали пути будущего вторжения.

На рассвете 22 июня, в один из самых длинных дней в году, Германия начала войну против Советского Союза. В 3 часа 30 минут части Красной армии были атакованы немецкими войсками на всём протяжении границы. В ранний предрассветный час 22 июня 1941 года ночные наряды и дозоры пограничников, которые охраняли западный государственный рубеж Советской страны, заметили странное небесное явление. Там, впереди, за пограничной чертой, над захваченной гитлеровцами землей Польши, далеко, на западном крае чуть светлеющего предутреннего неба, среди уже потускневших звезд самой короткой летней ночи вдруг появились какие-то новые, невиданные звезды. Непривычно яркие и разноцветные, как огни фейерверка - то красные, то зеленые, - они не стояли неподвижно, но медленно и безостановочно плыли сюда, к востоку, прокладывая свой путь среди гаснущих ночных звезд. Они усеяли собой весь горизонт, сколько видел глаз, и вместе с их появлением оттуда, с запада, донесся рокот множества моторов.

Утром 22 июня московское радио передавало обычные воскресные передачи и мирную музыку. О начале войны советские граждане узнали лишь в полдень, когда по радио выступил Вячеслав Молотов. Он сообщил: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну. брестский крепость захват немецкий

Три мощные группы германских армий двинулись на восток. На севере фельдмаршал Лееб направлял удар своих войск через Прибалтику на Ленинград. На юге фельдмаршал Рунштедт нацеливал свои войска на Киев. Но самая сильная группировка войск противника развертывала свои операции в середине этого огромного фронта, там, где, начинаясь у пограничного города Бреста, широкая лента асфальтированного шоссе уходит в восточном направлении - через столицу Белоруссии Минск, через древний русский город Смоленск, через Вязьму и Можайск к сердцу нашей Родины - Москве. За четверо суток немецкие подвижные соединения, действуя на узких фронтах, прорвались в глубину до 250 км и достигли Западной Двины. Армейские корпуса находились в 100 - 150 км позади танковых.

Командование Северо-Западного фронта по указанию Ставки сделало попытку организовать оборону на рубеже Западной Двины. От Риги до Лиепаи должна была обороняться 8-я армия. Южнее выдвигалась 27-я армия, задача которой состояла в том, чтобы прикрыть разрыв между внутренними флангами 8-й и 11-й армий. Темпы развертывания войск и занятия обороны на рубеже Западной Двины были недостаточными, что позволило 56-му моторизованному корпусу противника с ходу переправиться на северный берег Западной Двины, овладеть Даугавпилсом и создать плацдарм на северном берегу реки. 8-я армия, потерявшая до 50% личного состава и до 75% материальной части, начала отходить на северо-восток и север, в Эстонию.

В связи с тем что 8-я и 27-я армии отступали по расходящимся направлениям, путь подвижным соединениям противника на Псков и Остров оказался открытым. Краснознаменный Балтийский флот был вынужден оставить Лиепаю и Вентспилс. После этого оборона Рижского залива базировалась только на островах Сарема и Хиума, которые еще удерживались нашими войсками. В итоге боевых действий с 22 июня по 9 июля войска Северо-Западного фронта не выполнили стоявших перед ними задач. Они оставили Прибалтику, понесли тяжелые потери и позволили врагу продвинуться до 500 км.

Против Западного фронта наступали главные силы группы армий «Центр». Их ближайшей целью являлся обход главных сил Западного фронта и окружение их с выходом танковых групп в район Минска. Наступление врага на правом крыле Западного фронта в направлении Гродно было отражено. Наиболее тяжелая обстановка сложилась на левом крыле, где противник нанес удар 2-й танковой группой на Брест, Барановичи. С началом обстрела Бреста на рассвете 22 июня находившиеся в городе подразделения 6-й и 42-й стрелковых дивизий были подняты по тревоге. В 7 часов противник ворвался в город. Часть наших войск отошла из крепости. Остаток гарнизона, насчитывавший к этому времени в общей сложности до полка пехоты, организовал оборону цитадели и решил сражаться в окружении до конца. Началась героическая оборона Бреста, которая продолжалась свыше месяца и явилась примером легендарной доблести и отваги советских патриотов.

1. Оборона Брестской крепости

Брестская крепость - одна из 9 крепостей, возведенных в XIX в. для укрепления западной границы России. 26 апреля 1842 г. крепость вступила в число действующих крепостей Российской империи. Всем советским людям был хорошо известен подвиг защитников Брестской крепости. Как гласила официальная версия - немногочисленный гарнизон целый месяц сражался против целой дивизии немцев. Но даже из книги С.С. Сергеева " Брестская крепость" можно узнать, что «весной 1941 года на территории Брестской крепости размещались части двух стрелковых дивизий Советской Армии. Это были стойкие, закаленные, хорошо обученные войска. Одна из этих дивизий - 6-я Орловская Краснознаменная - имела долгую и славную боевую историю. Другая - 42-я стрелковая дивизия - была создана в 1940 году во время финской кампании и уже успела хорошо показать себя в боях на линии Маннергейма». То есть в крепости было все-таки не несколько десятков пехотинцев, вооруженных лишь винтовками, как складывалось впечатление у многих советских людей, посмотревших художественные фильмы об этой обороне. Накануне войны в лагеря на учения из Брестской крепости были выведены больше половины подразделений - 10 из 18 стрелковых батальонов, 3 из 4 артполков, по одному из двух дивизионов ПТО и ПВО, разведбатов и некоторые другие подразделения. На утро 22 июня 1941-го в крепости фактически была неполная дивизия - без 1 стрелкового батальона, 3 саперных рот и гаубичного полка. Плюс батальон НКВД и пограничники. В среднем в дивизиях было около 9.300 личного состава, т.е. 63%. Можно предположить - всего в крепости было утром 22 июня более 8 тысяч бойцов и командиров, не считая персонал и пациентов госпиталя. Против гарнизона сражалась германская 45-я пехотная дивизия (из состава бывшей австрийской армии), имевшая боевой опыт польской и французской кампаний. Штатная численность германской дивизии должна была составлять 15-17 тысяч. Итак, у германцев вероятно все-таки было численное превосходство в живой силе, однако не 10-кратное, как утверждал Смирнов. Вряд ли можно говорить и о превосходстве в артиллерии. Да, у немцев были две 600-мм самоходные мортиры 040 (так называемые "Карлы"). Боекомплект этих орудий - 8 снарядов. А двухметровые стены казематов не пробивались дивизионной артиллерией.

Германцы заранее решили, что крепость придется брать только пехотой - без танков. Их применению препятствовали леса, болота, речные протоки и каналы, окружавшие крепость. На основе аэрофотосъемок и данных, полученных в 1939 году после взятия крепости у поляков, был сделан макет крепости. Однако командование 45-й дивизии вермахта не ожидало, что понесет столь высокие потери от защитников крепости. В дивизионном рапорте от 30 июня 1941 года говорится: "дивизия взяла 7000 пленных, в том числе 100 офицеров. Наши потери - 482 убитых, в том числе 48 офицеров, и свыше 1000 раненых." Следует учесть, что в число пленных несомненно включены медперсонал и пациенты окружного госпиталя, а это несколько сот, если не больше, человек, которые физически не могли сражаться. Также показательно мала доля командиров (офицеров) среди пленных (в числе 100 попавших в плен очевидно посчитаны военврачи и больные в госпитале). Единственным старшим командиром (старшим офицером) среди оборонявшихся был командир 44-го полка майор Гаврилов. Дело в том, что артобстрелу в первые минуты войны подверглись дома комсостава - естественно, не такие прочные, как сооружения цитадели.

Для сравнения - в ходе польской кампании за 13 дней 45-я дивизия, пройдя 400 километров, потеряла 158 убитыми и 360 ранеными. Более того - суммарные потери германской армии на восточном фронте к 30 июня 1941 года составили 8886 убитых. То есть защитники Брестской крепости убили более 5% из них. И то, что защитников крепости было около 8 тысяч, а вовсе не "горсточка", не умаляет их славы, а наоборот, показывает, что героев было немало. Больше, чем почему-то пыталась внушить соввласть. И до сих пор в книгах, статьях и сайтах о героической обороне Брестской крепости постоянно встречаются слова "маленький гарнизон". Еще частый вариант - 3.500 защитников. 962 воина похоронены под плитами крепости.

Из войск первого эшелона 4-й армии больше всего пострадали те, что размещались в цитадели Брестской крепости, а именно: почти вся 6-я стрелковая дивизия (за исключением гаубичного полка) и главные силы 42-й стрелковой дивизии, ее 44-й и 455-й стрелковые полки.

В 4 часа утра 22.6 был открыт ураганный огонь по казармам и по выходам из казарм в центральной части крепости, а также по мостам и входным воротам крепости и домам начсостава. Этот налет вызвал замешательство среди красноармейского состава, в то время как комсостав, подвергшийся нападению в своих квартирах, был частично уничтожен. Уцелевшая же часть комсостава не могла проникнуть в казармы из-за сильного заградительного огня. В результате красноармейцы и младший комсостав, лишенные руководства и управления, одетые и раздетые, группами и поодиночке самостоятельно выходили из крепости, преодолевая под артиллерийским, минометным и пулеметным огнем обводный канал, реку Мухавец и вал крепости. Потери учесть было невозможно, так как личный состав 6-й дивизии смешался с личным составом 42-й дивизии. На условное место сбора многие не могли попасть, так как немцы вели по нему сосредоточенный артиллерийский огонь. Некоторым командирам все же удалось пробраться к своим частям и подразделениям в крепость, однако вывести подразделения они не смогли и сами остались в крепости. В результате личный состав частей 6-й и 42-й дивизий, а также других частей остался в крепости в качестве ее гарнизона не потому, что ему были поставлены задачи по обороне крепости, а потому что из нее невозможно было выйти. Почти одновременно ожесточенные бои развернулись на всей территории крепости. С самого начала они приобрели характер обороны отдельных ее укреплений без единого штаба и командования, без связи и почти без взаимодействия между защитниками разных укреплений. Оборонявшихся возглавили командиры и политработники, в ряде случаев - принявшие на себя командование рядовые бойцы. В кратчайший срок они сплотили силы и организовали отпор немецко-фашистским захватчикам. Уже через несколько часов боев командование немецкого 12-го армейского корпуса вынуждено было направить на крепость все имеющиеся резервы. Однако, как доносил командир немецкой 45-й пехотной дивизии генерал Шлиппер, это "также не внесло изменения в положение. Там, где русские были отброшены или выкурены, через короткий промежуток времени из подвалов, водосточных труб и других укрытий появлялись новые силы, которые стреляли так превосходно, что наши потери значительно увеличивались". Противник безуспешно передавал через радиоустановки призывы к сдаче в плен, посылал парламентеров.

Сопротивление продолжалось. Защитники Цитадели удерживали почти 2-километровое кольцо оборонительного 2-этажного казарменного пояса в условиях интенсивных бомбардировок, артобстрела и атак штурмовых групп противника. В течение первого дня они отбили 8 ожесточенных атак вражеской пехоты, блокированной в Цитадели, а также атаки извне, с захваченных противником плацдармов на Тереспольском, Волынском, Кобринском укреплениях, откуда гитлеровцы рвались ко всем 4 воротам Цитадели. К вечеру 22 июня противник закрепился в части оборонительной казармы между Холмскими и Тереспольскими воротами (позже использовал ее как плацдарм в Цитадели), захватил несколько отсеков казармы у Брестских ворот. Однако расчет врага на внезапность не оправдался; оборонительными боями, контратаками советские воины сковали силы противника, нанесли ему большие потери. Поздно вечером немецкое командование решило оттянуть из крепостных укреплений свою пехоту, создать за внешними валами блокадную линию, чтобы утром 23 июня вновь с артобстрела и бомбардировки начать штурм крепости.

Бои в крепости приняли ожесточенный, затяжной характер, которого враг никак не ожидал. Упорное героическое сопротивление советских воинов встретили немецко-фашистские захватчики на территории каждого крепостного укрепления. На территории пограничного Тереспольского укрепления оборону держали воины курсов шоферов Белорусского пограничного округа под командованием начальника курсов старшего лейтенанта Ф.М. Мельникова и преподавателя курсов лейтенанта Жданова, транспортной роты 17-го погранотряда во главе с командиром старшим лейтенантом А.С. Черным совместно с бойцами кавалерийских курсов, саперного взвода, усиленных нарядов 9-й погранзаставы, ветлазарета, сборов физкультурников. Им удалось очистить от прорвавшегося противника большую часть территории укрепления, но из-за недостатка боеприпасов и больших потерь в личном составе удержать ее они не могли. В ночь на 25 июня остатки групп Мельникова, погибшего в боях, и Черного, форсировали Западный Буг и присоединились к защитникам Цитадели и Кобринского укрепления.

На Волынском укреплении к началу военных действий размещались госпитали 4-й армии и 28-го стрелкового корпуса, 95-й медико-санитарный батальон 6-й стрелковой дивизии, находилась немногочисленная часть состава полковой школы младших командиров 84-го стрелкового полка, наряды 9-й погранзаставы. На земляных валах у Южных ворот оборону держал дежурный взвод полковой школы. С первых минут вражеского вторжения оборона приобрела очаговый характер. Противник стремился пробиться к Холмским воротам и, прорвавшись, соединиться с штурмовой группой в Цитадели. На помощь из Цитадели пришли воины 84-го стрелкового полка. В черте госпиталя оборону организовали батальонный комиссар Н.С. Богатеев, военврач 2-го ранга С.С. Бабкин (оба погибли). Ворвавшиеся в госпитальные здания немецкие автоматчики зверски расправлялись с больными и ранеными. Оборона Волынского укрепления полна примеров самоотверженности бойцов и медперсонала, сражавшихся до конца в развалинах зданий. Прикрывая раненых, погибли медсестры В.П. Хорецкая и Е.И. Ровнягина. Захватив больных, раненых, медперсонал, детей, 23 июня гитлеровцы использовали их в качестве живого заслона, погнав впереди атакующих Холмские ворота автоматчиков. "Стреляйте, не жалейте нас!" - кричали советские патриоты. К концу недели очаговая оборона на укреплении затухла. Некоторые бойцы влились в ряды защитников Цитадели, немногим удалось пробиться из вражеского кольца. По решению командования сводной группы были предприняты попытки прорвать кольцо окружения. 26 июня пошел на прорыв отряд (120 человек, в основном сержанты) во главе с лейтенантом Виноградовым. За восточную черту крепости удалось прорваться 13 воинам, но они были схвачены врагом. Безуспешными оказались и другие попытки массового прорыва из осажденной крепости, пробиться смогли только отдельные малочисленные группы. Оставшийся маленький гарнизон советских войск продолжал сражаться с необыкновенной стойкостью и упорством. О непоколебимом мужестве бойцов гласят их надписи на крепостных стенах: "Нас было пятеро Седов, Грутов, Боголюб, Михайлов, Селиванов В. Мы приняли первый бой 22 июня 1941. Умрем, но не уйдем отсюда...", "26 июня 1941 г. Нас было трое, нам было трудно, но мы не пали духом и умираем, как герои", об этом свидетельствуют обнаруженные во время раскопок Белого дворца останки 132 воинов и надпись, оставленная на кирпичах: "Умираем не срамя".

На Кобринском укреплении с момента военных действий сложилось несколько участков ожесточенной обороны. На территории этого самого большого по площади укрепления находилось много складов, коновязей, артиллерийских парков, размещались в казармах, а также в казематах земляного вала (периметром до 1, 5 км) личный состав, в жилом городке - семьи начсостава. Через Северные и Северо-западные, Восточные ворота укрепления в первые часы войны выходила в предусмотренные пункты сбора часть состава гарнизона, основные силы 125-го стрелкового полка (командир майор А.Э. Дулькейт) и 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона (командир капитан Н.И. Никитин).

Жесткое прикрытие выхода из крепости через Северо-западные ворота воинов гарнизона, а затем и оборону казармы 125-го стрелкового полка возглавил батальонный комиссар С.В. Дербенев. Противнику удалось перебросить с Тереспольского укрепления на Кобринское понтонный мост через Западный Буг (по нему, срывая переправу, вели огонь защитники западной части Цитадели), захватить в западной части Кобринского укрепления плацдарм и двинуть туда пехоту, артиллерию, танки.

Руководили обороной майор П. М. Гаврилов, капитан И. Н. Зубачёв и полковой комиссар Е. М. Фомин. Героические защитники Брестской крепости в течение нескольких дней успешно отражали атаки немецко-фашистских войск. 29 - 30 июня враг предпринял общий штурм Брестской крепости, ему удалось захватить многие укрепления, обороняющиеся понесли тяжёлые потери, но продолжали сопротивление в неимоверно тяжёлых условиях (отсутствие воды, продовольствия, медикаментов). Почти месяц герои Брестской крепости сковывали целую немецкую дивизию, большинство их пало в бою, части удалось пробиться к партизанам, часть обессиленных и раненых попала в плен. В результате кровопролитных боев и понесенных потерь оборона крепости распалась на ряд изолированных очагов сопротивления. До 12 июля в Восточном форту продолжала сражаться небольшая группа бойцов во главе с Гавриловым, позже, вырвавшись из форта, - в капонире за внешним валом укрепления. Тяжело раненные Гаврилов и секретарь комсомольского бюро 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона, заместитель политрука Г.Д. Деревянко 23 июля попали в плен. Но и позже 20-х чисел июля в крепости продолжали сражаться советские воины.

Последние дни борьбы овеяны легендами. К этим дням относятся надписи, оставленные на стенах крепости ее защитниками: "Умрем, но из крепости не уйдем", "Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20.11.41 г.". Ни одно из знамен воинских частей, сражавшихся в крепости, не досталось врагу. Знамя 393-го отдельного артиллерийского дивизиона закопали в Восточном форту старший сержант Р.К. Семенюк, рядовые И.Д. Фольварков и Тарасов. 26.09.1956 года оно было откопано Семенюком.

В подвалах Белого дворца, Инженерного управления, клуба, казармы 333-го полка держались последние защитники Цитадели. В здании Инженерного управления и Восточном форту гитлеровцы применили газы, против защитников казармы 333-го полка и 98-го дивизиона, капонира в зоне 125-го полка - огнеметы. С крыши казармы 333-го стрелкового полка к окнам были спущены взрывчатые вещества, но раненные взрывами советские воины продолжали стрелять до тех пор, пока стены здания не были разрушены и сровнены с землей. Противник вынужден был отметить стойкость и героизм защитников крепости. Именно в эти черные, полные горечи дни отступления в наших войсках родилась легенда о Брестской крепости. Трудно сказать, где появилась она впервые, но, передаваемая из уст в уста, она вскоре прошла по всему тысячекилометровому фронту от Балтики до причерноморских степей. Это была волнующая легенда. Рассказывали, что за сотни километров от фронта, в глубоком тылу врага, около города Бреста, в стенах старой русской крепости, стоящей на самой границе СССР, уже в течение многих дней и недель героически сражаются с врагом наши войска. Говорили, что противник, окружив крепость плотным кольцом, яростно штурмует ее, но при этом несет огромные потери, что ни бомбы, ни снаряды не могут сломить упорства крепостного гарнизона и что советские воины, обороняющиеся там, дали клятву умереть, но не покориться врагу и отвечают огнем на все предложения гитлеровцев о капитуляции.

Неизвестно, как возникла эта легенда. То ли принесли ее с собой группы наших бойцов и командиров, пробиравшиеся из района Бреста по тылам немцев и потом пробившиеся через фронт. То ли рассказал об этом кто-нибудь из фашистов, захваченных в плен.

Говорят, летчики нашей бомбардировочной авиации подтверждали, что Брестская крепость сражается. Отправляясь по ночам бомбить тыловые военные объекты противника, находившиеся на польской территории, и пролетая около Бреста, они видели внизу вспышки снарядных разрывов, дрожащий огонь стреляющих пулеметов и текучие струйки трассирующих пуль.

Однако все это были лишь рассказы и слухи. Действительно ли сражаются там наши войска и что это за войска, проверить было невозможно: радиосвязь с крепостным гарнизоном отсутствовала. И легенда о Брестской крепости в то время оставалась только легендой. Но, полная волнующей героики, эта легенда была очень нужна людям. В те тяжкие, суровые дни отступления она глубоко проникала в сердца воинов, воодушевляла их, рождала в них бодрость и веру в победу. И у многих, слышавших тогда этот рассказ, как укор собственной совести, возникал вопрос: "А мы? Разве мы не можем драться так же, как они там, в крепости? Почему мы отступаем?"

Бывало, что в ответ на такой вопрос, словно виновато подыскивая для самого себя оправдание, кто-то из старых солдат говорил: "Все-таки крепость! В крепости обороняться сподручнее. Стены, укрепления, пушек, наверно, много. По свидетельству противника, "сюда нельзя было подступиться, имея только пехотные средства, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось только одно решение - голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен...". Гитлеровцы методически целую неделю атаковали крепость. Советским воинам приходилось отбивать по 6-8 атак в день. Рядом с бойцами были женщины и дети. Они помогали раненым, подносили патроны, участвовали в боевых действиях. Фашисты пустили в ход танки, огнеметы, газы, поджигали и скатывали с внешних валов бочки с горючей смесью. Горели и рушились казематы, нечем было дышать, но когда в атаку шла вражеская пехота, снова завязывались рукопашные схватки. В короткие промежутки относительного затишья в репродукторах раздавались призывы сдаваться в плен.

Находясь в полном окружении, без воды и продовольствия, при острой нехватке боеприпасов и медикаментов гарнизон мужественно сражался с врагом. Только за первые 9 дней боев защитники крепости вывели из строя около 1, 5 тысяч солдат и офицеров противника. К концу июня враг захватил большую часть крепости, 29 и ЗО июня гитлеровцы предприняли непрерывный двухсуточный штурм крепости с использованием мощных (500 и 1800-килограммовых) авиабомб. 29 июня погиб, прикрывая с несколькими бойцами группу прорыва, Кижеватов. В Цитадели 30 июня гитлеровцы схватили тяжелораненых и контуженых капитана Зубачева и полкового комиссара Фомина, которого фашисты расстреляли недалеко от Холмских ворот. 30 июня после длительного обстрела и бомбежки, завершившихся ожесточенной атакой, гитлеровцы овладели большой частью сооружений Восточного форта, захватили в плен раненых. В июле командир 45-й немецкой пехотной дивизии генерал Шлиппер в "Донесении о занятии Брест-Литовска" сообщал: "Русские в Брест-Литовске боролись исключительно упорно и настойчиво. Они показали превосходную выучку пехоты и доказали замечательную волю к сопротивлению". Истории, подобные защите Брестской крепости, стали бы широко известными в других странах. Но мужество и героизм защитников Брестской крепости остались невоспетыми. Вплоть до смерти Сталина в СССР - словно бы не замечали подвига гарнизона цитадели.

Крепость пала, и многие из ее защитников сдались в плен - в глазах сталинистов это рассматривалось как позорное явление. А потому не было никаких героев Бреста. Крепость просто вычеркнули из анналов военной истории, стерев имена рядовых и командиров. В 1956 г. мир наконец узнал, кто руководил обороной цитадели. Смирнов пишет: "Из найденного боевого приказа № 1 нам известны имена командиров частей, оборонявших центр: комиссар Фомин, капитан Зубачев, ст. лейтенант Семененко и лейтенант Виноградов". 44-м стрелковым полком командовал Пётр Михайлович Гаврилов. Комиссар Фомин, капитан Зубачев и лейтенант Виноградов входили в состав боевой группы, вырвавшейся из крепости 25 июня, однако на Варшавском шоссе ее окружили и уничтожили.

Трое офицеров попали в плен. Виноградов пережил войну. Смирнов разыскал его в Вологде, где он, никому не известный в 1956 г., работал кузнецом. По словам Виноградова: "Перед тем как пойти на прорыв, комиссар Фомин надел форму убитого рядового. В лагере военнопленных комиссара выдал немцам один солдат, и Фомина расстреляли. Зубачев умер в плену. Майор Гаврилов пережил плен, несмотря на тяжелое ранение. Он не хотел сдаваться, бросил гранату и убил немецкого солдата". Много времени прошло, прежде чем имена героев Бреста были вписаны в советскую историю. Они заслужили свое место там. То, как они сражались, их непоколебимое упорство, преданность долгу, храбрость, проявляемая ими вопреки всему, - все это было вполне типично для советских солдат.

Оборона Брестской крепости явилась выдающимся примером исключительной стойкости и мужества советских воинов. Это был поистине легендарный подвиг сынов народа, безгранично любивших свою Родину, отдавших за неё жизнь. Советский народ чтит память отважных защитников Брестской крепости: капитана В. В. Шабловского, старшего политрука Н. В. Нестерчука, лейтенантов И. Ф. Акимочкина, А. М. Кижеватова, А. Ф. Наганова, младшего политрука А. П. Каландадзе, заместителя политрука С. М. Матевосяна, воспитанника полка П. С. Клыпы и многих др. В память о подвиге героев Брестской крепости 8 мая 1965 ей присвоено почётное звание «Крепость-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Заключение

О защите Брестской крепости, как и о многих других подвигах советских воинов в первые дни войны, страна долгое время ничего не знала, хотя, может, именно такие страницы ее истории способны были вселять веру в народ, оказавшийся на пороге смертельной опасности. В войсках, конечно, говорили о приграничных боях на Буге, но сам факт обороны крепости воспринимался, скорее, как легенда. Удивительно, но о подвиге брестского гарнизона стало известно благодаря как раз тому самому донесению штаба 45-й немецкой дивизии. В руки советских солдат попал и весь архив дивизии. Впервые об обороне Брестской крепости стало известно из штабного немецкого донесения, захваченного в бумагах разгромленной части в феврале 1942 г. в районе Кривцово под Орлом при попытке уничтожить болховскую группировку немецких войск. В конце 1940-х гг. в газетах появились первые статьи об обороне Брестской крепости, основанные исключительно на слухах; в 1951 г. художник П. Кривоногов рисует известную картину «Защитники Брестской крепости». Заслуга восстановления памяти героев крепости во многом принадлежит писателю и историку С. С. Смирнову, а также поддержавшему его инициативу К. М. Симонову. Подвиг героев Брестской крепости был популяризован Смирновым в книге «Брестская крепость» (1957, расширенное издание 1964, Ленинская премия 1965). После этого тема обороны Брестской крепости стала важным символом официальной патриотической пропаганды. Севастополь, Ленинград, Смоленск, Вязьма, Керчь, Сталинград - вехи истории сопротивления советского народа гитлеровскому вторжению. Первым в этом списке идет Брестская крепость. Она определила весь настрой этой войны - бескомпромиссной, упорной и, в конечном итоге, победоносной. И главное, наверное, не в наградах, а орденами и медалями были награждены около 200 защитников Брестской крепости, двое стали Героями Советского Союза - майор Гаврилов и лейтенант Андрей Кижеватов (посмертно), а в том, что именно тогда, в первые дни войны, советские воины доказали всему миру, что мужество и долг перед своей страной, народом, могут противостоять любому нашествию. В этой связи иногда кажется, что Брестская крепость - это подтверждение слов Бисмарка и начало конца гитлеровской Германии.

8 мая 1965 Брестской крепости присвоено звание крепость-герой. С 1971 является мемориальным комплексом. На территории крепости выстроен ряд монументов в память героям, работает музей обороны Брестской крепости.

"Брестская крепость-герой", мемориальный комплекс, созданный в 1969-71 гг. на территории Брестской крепости для увековечения подвига участников обороны Брестской крепости. Генеральный план был утвержден постановлением Совета Министров БССР от 06.11.1969 года. Мемориал торжественно открыт 25.09.1971 года. Скульптурно- архитектурный ансамбль включает уцелевшие здания, законсервированные руины, крепостные валы и произведения современного монументального искусства. Комплекс расположен в восточной части Цитадели. Каждый композиционный элемент ансамбля несет большую смысловую нагрузку и оказывает сильное эмоциональное воздействие. Главный вход решен как проем в виде пятиконечной звезды в монолитном железобетонном массиве, опирающемся на вал и стены казематов. Сколы звезды, пересекаясь, образуют сложную динамическую форму. Стенки-пропилеи облицованы черным лабрадоритом. С внешней стороны основания укреплена доска с текстом Указа Президиума Верхного Совета СССР от 08.05.1965 года о присвоении Брестской крепости почетного звания "Крепость-герой". От главного входа торжественная аллея ведет через мост к площади Церемониалов. Слева от моста скульптурная композиция "Жажда" - фигура советского воина, который, опираясь на автомат, тянется с каской к воде. В планировочном и образном решении мемориала важная роль принадлежит площади Церемониалов, где проходят массовые торжества. К ней примыкают здание Музея обороны Брестской крепости и руины Белого дворца. Композиционным центром ансамбля является главный монумент "Мужество" - погрудная скульптура воина (выполнена из бетона, высота 33, 5 м), на ее обратной стороне - рельефные композиции, рассказывающие об отдельных эпизодах героической обороны крепости: "Атака", "Партийное собрание", "Последняя граната", "Подвиг артиллеристов", "Пулеметчики". Над обширным пространством доминирует штык-обелиск (цельносварная металлоконструкция, облицованная титаном; высота 100 м, вес 620 т). В 3-ярусном некрополе, композиционно связанном с монументом, захоронены останки 850 человек, на установленных здесь мемориальных плитах - имена 216-ти.

Перед руинами бывшего инженерного управления в углублении, облицованном черным лабрадоритом, горит Вечный огонь Славы. Перед ним - отлитые в бронзе слова: "Стояли насмерть, слава героям!". Недалеко от Вечного огня - Мемориальная площадка городов-героев Советского Союза, открытая 09.05.1985 года. Под гранитными плитами с изображением медали "Золотая Звезда" установлены капсулы с землей городов-героев, доставленной сюда их делегациями. На стенах казарм, руинах, кирпичах и каменых глыбах, на специальных подставках установлены мемориальные доски в виде отрывных листков календаря 1941, которые являются своеобразной хроникой героических событий.

На обзорной площадке представлено артиллерийское вооружение середины 19 века и начального периода Великой Отечественной войны. Сохранились руины казарм 333-го стрелкового полка (бывший арсенал), развалины оборонительной казармы, разрушенное здание клуба 84-го стрелкового полка. Вдоль главной аллеи - 2 пороховых погреба, в крепостных валах - казематы, помещение полевого хлебозавода. По дороге к Северным воротам выделяются Восточный форт, развалины санчасти и жилых построек. Пешеходные дорожки и площадь перед главным входом покрыты красным пластобетоном. Большинство аллей, площадь Церемониалов и частично дорожки выложены железобетонными плитами. Высажены тысячи роз, плакучие ивы, тополя, ели, березы, клены, туи. В вечернее время включается художественно-декоративная подсветка, состоящая из множества прожекторов и светильников красного, белого и зеленого цветов. У главного входа звучат песня А. Александрова "Священная война" и правительств, сообщение о вероломном нападении на нашу Родину войск немецко-фашистской Германии (читает Ю. Левитан), у Вечного огня - мелодия Р. Шумана "Грезы".

Список литературы

• 1. При подготовке использованы материалы сайта ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ ВОЕННОЙ ИСТОРИИ
• 2. Аникин В.И. Брестская крепость - крепость-герой. М., 1985.
• 3. Героическая оборона / Сб. воспоминаний об обороне Брестской крепости в июне -- июле 1941 г. Мн., 1966.
• 4. Смирнов С. С. Брестская крепость. М., 1970.
• 5. Смирнов С. С. В поисках героев Брестской крепости. М., 1959.
• 6. Смирнов С. С. Рассказы о неизвестных героях. М., 1985.
• 7. Брест. Энциклопедический справочник. Мн., 1987.